Черепашки-ниндзя на острове Динозавров

— Они куда-то собрались! На целый месяц! А потом им могут продлить контракт! — Эйприл говорила восклицательными предложениями.

Ну и что? — сказал Кейси. — Похоже, что выступления в цирке им не только снятся.

—   Немедленно поехали в цирк! — топнула ногой Эйприл.

—   А как же кино? — жалобно спросил Кейси, который отнюдь не разделял тревоги девушки, потому что считал, что черепашки вполне сумеют постоять за себя в любой ситуации.

Ответа не последовало, Эйприл уже бежала к станции метро.

Рядом с шатром села гигантская летающая кастрюля грузового звездолёта. Она была величиной с семиэтажное здание, а на крышке можно было устраивать велосипедные гонки по кругу. Звездолёт после выгрузки цирка автоматически поднялся на орбиту искусственного спутника Земли и в режиме невидимости дожидался там сигнала Кроббина. Его никто не заметил, и он никому не мешал. Орбита — это довольно удобное место для парковки транспорта. Только один раз невидимый корабль, уворачиваясь от спутника-шпиона, случайно сбил антенну на каком-то спутнике связи. Из-за этой случайности жители Люксембурга и Монако не смогли увидеть финал соревнований по фристайлу в Канаде.

Как только на корабле услышали знакомый сигнал на приземление, он немедленно покинул орбиту и опустился на пустырь в Нью-Йорке. Сигнал подал прибор Кроббина, который, как можно было заметить, умел очень многое.

Кроббин, в свою очередь, решил сняться с места потому, что его встревожили два утренних визита. Он понял, что Земля — довольно странное место, где много непонятных правил, которые надо выполнять. Кроме того, люди здесь беспокоятся друг о друге, поэтому могут поднять большой скандал из-за нескольких зрителей, превращённых в кроликов. Кроббин решил собрать вещички и отсидеться некоторое время в каком-нибудь тихом месте, пока не уляжется шум в связи с пропажей зрителей, полицейского и чиновника из мэрии. 

Можно было, конечно, вообще улететь с этой планеты, но Кроббина заинтересовала Земля. Во-первых, цирк пользовался здесь успехом. Каждое представление собирало полный зрительный зал. Билеты были проданы на неделю вперёд, и Кроббин ухмылялся, представляя себе, как удивится обманутая публика, когда шапито не окажется на месте. То-то заплачут дети, которым обещали весёлое представление, затопают ногами на родителей. Кроббину были по сердцу такие сцены.

Но была и более важная причина для того, чтобы не торопиться улетать с этой планеты. Кроббин обратил внимание на то, как ярко загорается его кристалл во время представлений, когда публика пугается чего-нибудь. Оказалось, что у жителей этой захолустной планеты есть очень редкое для Галактики качество — они обладают сочувствием к чужой боли и чужим неприятностям. Стоило упасть артисту или удаву схватить свою жертву, как весь зал вздрагивал и ойкал, особенно дети. Энергия испуга впитывалась в голубой кристалл, и он загорался жгучим глубоким светом. Обычно эту энергию излучал только тот человек, который попался удаву или был превращен в кролика. Но даже этой энергии с лихвой хватало на то, чтобы магические силы Кроббина росли. Зрители большинства планет смотрели на такие сцены в цирке со сдержанным интересом, но ничуть не пугались за чужую жизнь. С другой стороны, на высокоразвитых планетах, где жители умели сочувствовать друг другу, таких магов с Арктура, как Кроббин, не пускали даже на орбиту, зная их зловредность.

За несколько представлений в Нью-Йорке в кристалле Кроббина скопилось больше силы, чем за сотни представлений на какой-нибудь планете червей-рудокопов или попугаев-пересмешников. Подумать только, как одновременно тысячи зрителей опасались за жизнь какого-нибудь летающего гимнаста! Да, этой планетой следовало заняться всерьёз, и у Кроббина возникло несколько стоящих мыслей.

По этим причинам хозяин цирка маг и волшебник Кроббин дал распоряжение погрузиться на корабль и собирался найти на планете уютный уголок, где его никто не потревожит.

Оборудование было готово к погрузке. Крышка летающей кастрюли откинулась, и показалась огромная лапа погрузчика. Она взяла за макушку главную штангу шатра, огромный купол шапито сложился, как зонтик, и был уложен на своё место на корабле. Затем пришел черёд ящиков и клеток. Одновременно открылись пассажирские люки, и началась посадка артистов и работников цирка.

Черепашки с восторгом наблюдали за работой гигантского погрузчика межзвёздного цирковоза.

— Эх, в Голливуде бы всё отдали за один день съемок такого корабля! – сказал неравнодушный к кино Дон.

— Да, могу себе представить, какой там компьютер, — поддержал его Лео.

—   Могли бы придумать какой-нибудь другой способ упаковывать кентавров, — проворчал Раф, потирая голень, по которой ему ударил копытом нервный человеко-конь.

—   Посторонись! — крикнул Мик, волоча большой горшок, из которого рос на двойном стебле кот-цветок.

От его крика цветок испуганно прижал уши с кисточками. Сверху над ними пролетела Соли, показывая Мику дорогу. Погрузка близилась к концу.