Через два года мы встретимся вновь

— Кровь уже остановилась, — сказала Томасу, но он все равно подозвал меня к себе. После чего усадил на кровать, а сам разместился на рядом стоящем кресле, на подлокотнике которого стояла аптечка. Я почему-то сомневалась в том, что она находилась где-то в его комнате. Казалось, что ее сюда принесли, пока я умывалась.

Томас с полностью непроницаемым выражением лица задрал мою юбку. Не сильно. Лишь так, чтобы было видно бедро и ранку на нем. А я зашипела и тут же немного отсела, локтями упираясь в кровать.

Муто поднял на меня взгляд и сейчас, когда парень был так близко, его серые глаза показались мне пустыми. Будто и не принадлежащими человеку. Но я так же заметила, что он окинул меня взглядом, в частности грудь. Я опустила голову и, покраснев осознала, что из-за того, что белая футболка намокла, стал виден лифчик. А он у меня тонкий и кружевной. Полупрозрачный. Еще и из-за холода соски затвердели и сейчас выделялись. Я стыдливо резко прикрылась руками.

— Наверное, не нужно обрабатывать ранку, — попыталась встать с кровати, но парень подхватил меня за ноги под коленками и притянул к себе. Да еще и так, что я теперь сидела перед ним с раздвинутыми ногами. К счастью, юбка хорошо прикрывала нижнее белье, но ситуация все равно была какой-то чрезмерно интимной, из-за чего мне было не по себе.

Томас опять показал мне что-то на языке жестов. По привычке. Ведь, судя по всему, его уже давно окружили те люди, которые этот язык изучили, но я вновь отрицательно помотала головой и сказала ему:

— Я не понимаю.

Муто достал телефон. Напечатал что-то на нем и показал мне виднеющиеся на экране «Не трону. Есть девушка».

— К сожалению, наличие девушки не гарантирует добропорядочность парня, — зашипела. Не имела ввиду именно Томаса, но честно меня эти его слова совершенно не успокаивали. У Анджело постоянно были женщины и, казалось бы, довольно серьезные отношения с ними. Каждый раз я надеялась на то, что он основательно переключится на одну из них и оставит меня в покое, но все то, за что я так неистово ненавидела брата, все равно продолжалось.

Томас склонил голову набок. Казалось, что изучал мои эмоции. Будто видел их насквозь. А потом показал мне новую запись на телефоне. Я думала, что там будет написано что-то вроде того, что он не изменяет и вообще является хорошим парнем. Люди любят оправдываться, когда их обвиняют в плохом. Но ошиблась. На экране виднелось:

«Не трону. Простовата. Грудь маленькая. Плоская».

— Что значит «грудь маленькая»? И я не плоская, — я не уследила за тем, как у меня с губ слетели эти слова. У меня грудь третьего размера. Вроде не маленькая.

Муто показал новую надпись на экране телефона:

«Инженю, хочешь меня в этом переубедить?»

— Нет, просто возмущаюсь. Ваши слова были грубыми, — фыркнула, но против воли ощутила, что настороженность сразу исчезла. — Что такое Инженю? Почему вы так меня назвали?

Томас больше ничего не писал. Будто уже теперь не считал это нужным. Положив телефон на подлокотник, он стал обрабатывать ранку. В его прикосновениях действительно не было никакого интимного подтекста. Он лишь обрабатывал ранку, а я все равно до боли кусала губу. У Томаса все же шершавые ладони. Почему-то именно такими я их себе и представляла.

— Как зовут вашего пса? — спросила после того, как Муто закончил. Теперь у меня на бедре виднелся пластырь.

«Нет имени» — короткий ответ виднеющийся на экране телефона.

— Почему? Он же уже взрослый. Неужели это не ваш пес и вы его только недавно откуда-то взяли? Я его немного боюсь. Вдруг, пока я буду идти в домик прислуги ваша собака опять пригнет на меня? Вы же его не закрыли, — опять-таки, я любила собак, но именно это громоздкое чудовище я побаивалась.

Муто на это никак не ответил. Встал с кресла и пошел в сторону двери. Я вновь почувствовала, что мне следовало идти за ним. Томас никаким образом не дал это понять, но я почему-то почувствовала, что он проведет меня к домику прислуги. Может, ошибалась, но была бы за это благодарна.

Томас шел немного впереди, а я следовала за ним, отставая на несколько шагов. Мы прошли по коридору и подошли по лестнице, начиная по ней спускаться.

Я заметила, что Томас поднял руку и сказал что-то на языке жестов, но не понимала к кому он обращался и лишь услышав следующие слова, ощутила, как внутри меня все похолодело:

— Ничего особенного. Решил заглянуть к тебе в гости. Не знал, что ты так быстро вернешься в Рим, — я сразу поняла, кто это говорил. Голос принадлежал Саймону.

Я замерла на месте. Внизу действительно стоял Саймон. Одетый в привычную черную одежду. Со скрытым лицом и перчатками на ладонях.

Словно в замедленной съемке смотрела на то, как Томас спустился по лестнице и они пожали руки. После этого Томас опять что-то показал на языке жестов и Саймон ответил:

— Тоже так считаю.

***

Я целый день только и думала о том, как бы поговорить с Саймоном, но сейчас, когда смотрела на него, в сознании было только одно желание — бежать. Развернуться и обратно скользнуть в коридор, чтобы спрятаться в одной из комнат.