Через двадцать лет (СИ)

- Знаю, что сильно подвёл и обидел тебя, знаю. Но я могу попытаться исправить это, просто время…

- Время? – Луиза обречённо сжала ручку зонтика и покачала головой. - Времени, согласись, было достаточно – целый год.

- Не уезжай, Лу…

- Ты слушаешь, но не слышишь меня. Джимми; поздно что-то менять, поздно спохватываться. Мы прежде обсуждали это, разве нет?

Пауза. Опустив глаза, он смотрел куда-то между рукой собеседницы и узором из плиток развороченной под ногами дорожки. Последний, исчезающий островок прошлого… Поправив сумку на плече, Луиза проследила за взглядом возлюбленного, но не нашла для себя ничего интересного. А прежде поняла бы без слов, кажется.

- Давай назовём вещи своими именами, - предложила, наконец, девушка, - тебе двадцать один и мне двадцать один. Я беременна. Родители считают, что наши отношения обречены, и тут они мудрее меня. Я уезжаю с ними, хотя могла бы продолжить обучение в университете, уезжаю и начинаю новую жизнь. И тебе не грех бы сделать то же самое. Так лучше.

Сейчас она меньше всего напоминала наивную Джульетту в красном, встреченную прошлой осенью. Джим вдруг с отчаянием понял, что за минувший год – столь маленький и столь великий отрезок времени – его Луиза изменилась и повзрослела. Она извлекла урок из ситуации, в которой он остался мечтательным дураком, постоянно извиняющимся и сожалеющим.

Так лучше… Для кого именно?

- Ты… сохранишь ребёнка, не правда ли? – спросил Джим, переводя взор на пальто Луизы с крупными чёрными пуговицами. Там, внутри… Кое-что они не обсудили, поскольку встретились сегодня впервые за пару недель. Поскольку мучила вина. И поскольку надежда до сих пор ещё трепетала в душе.

Луиза кивнула, щурясь и глядя молодому человеку в глаза.

- Сохраню. Не буду отрицать, родители, возможно, предпочли бы другой исход – по их мнению, мне рано заводить семью. Но ничего не поделаешь, я не стану множить глупости – предыдущих сполна хватит.

В сердце остро кольнуло – под глупостями девушка наверняка подразумевала их встречу, яркую, обречённую на провал связь и весь безумно-мармеладный год, прошедший за витанием в облаках. Несчастливое совпадение.

- Значит, ты жалеешь о том, что было?

Несколько капель упали между ветвей, упруго отскочив от скатов красного зонтика. С озера подул сильный ветер.

- Жалею? – Луиза, шагнув ближе, улыбнулась. Не так беззаботно, как прежде – улыбка её скорее соответствовала образу старшей сестры, мягко журившей непутёвого братика. - Брось, Джимми, не нужно жалеть о случившемся, нужно идти вперёд. Ты ведь славный парень, добрый, хороший, - женская рука вспорхнула вверх, коснувшись его щеки, - правда, хороший. Но очень ненадёжный. Я жалею, в какой-то степени, что не помогла… Но без меня, уверена, тебе скорее удастся исправить ситуацию.

Кажется, она серьёзно входила в образ ответственной сестрёнки, деликатно закругляя беседу на том, с чего всё началось: пора расстаться – так решено, озвучено и вот-вот будет исполнено. Лу… Маленькая, яркая, быстрая. Больше не наивная.

- А ты о чём-то жалеешь, Джимми?

Она постоянно звала его так, отвергая официальное «Джеймс», считая, имя слишком тяжеловесным и категоричным. Даже теперь, когда парень, вздыхая, вспоминал, о скольких оплошностях и неудачах стоит жалеть – даже теперь он был «Джимми».

- О том, что подвёл и обидел…, - прозвучало сказанное ранее, но девушка оборвала фразу.

- Не нужно, прошу. Я благодарна тебе за время, проведённое вместе, - Луиза, словно прочла чужие мысли и внезапно усмехнулась, - очень благодарна. Забавно, я предложила поговорить, а разговор слегка натянутый выходит, тебе не кажется?

Куда уж неправильнее… Джим не знал, что ответить и чего она ждала от беседы, не знал, убедит ли, что готов измениться, изменить всё вокруг и удержать девушку. Та ни в чём толком и не обвиняла, говоря лишь очевидное – но с каждым словом окрыляющего энтузиазма становилось меньше.

А правда ли он готов измениться? Шанс-то упущен, вместе со временем… И с собственным ребёнком.

- Ладно, закончим, - кивнула Луиза, не дождавшись его реплики и сделав собственные выводы, - я пойду, нам с родителями через пару часов на поезд садиться. Береги себя и постарайся не делать новых глупостей.

Легонько погладив Джима по щеке, она шагнула из-под дерева в обратном направлении. Ярко-красное пятно, бодро перемещающееся по остаткам дорожки. Молодой человек смотрел вслед возлюбленной, порываясь сорваться с места и явить очередную порцию убеждений, порываясь сопровождать и обещать готовность к любым новым началам. Порываясь… и понимая, что вера в чудо сошла на ноль. Слишком разбила его изнутри короткая грустная встреча. Слишком многое отняла, ничего не дав взамен.

- Лу!

Момент расставания долог, но и он не может длиться вечно. Девушка, обогнув лужу, замерла. Развернулась.

- В чём дело?

Готовность изображать героя и стремиться на подвиги тоже испарилась, явив большие неосуществлённые планы. Джим поднял воротник тонкой куртки, под которую заползал недружелюбный осенний холод.

- Я… я хочу, чтобы ты была счастлива. Ты и малыш… Там, куда едете.