Через год в это же время

Минни покачала головой; у нее возникло противное ощущение в шее, явный признак того, что она вот-вот заплачет.

– Что-то случилось? Я могу как-то помочь?

– Ну, мой бизнес обанкротился, и теперь я должна выйти на работу в понедельник и разобраться, что нам делать. Так что – нет, ты ничем не можешь помочь.

Минни отвела взгляд; она просто не могла посмотреть на Квинна. Зачем она сказала ему это? Она почувствовала, что он сделал шаг к ней, почувствовала, что он готов обнять ее. На мгновение по ее коже пробежали мурашки в ожидании, в надежде ощутить его руки…

Потом она напряглась, разозлившись на себя за примитивное желание ощутить объятие. Кроме того, Квинн ведь не был ей другом. Если ей и захотелось бы очутиться в чьих-то объятиях – чего на самом деле она не хотела, так как не желала выглядеть жалкой, – то это должен быть Грег. Черт, ей действительно нужно позвонить Грегу!

– Но ведь твои пироги прекрасны! Людям они нравятся, так что наверняка есть способ… – начал было Квинн, но Минни перебила его:

– Да, все так, но в реальном мире нам пришлось взять ссуду, чтобы начать дело, ссуду под немалые проценты. И если выпадает месяц с небольшим количеством заказов или нам приходится купить новую дверцу для плиты, то у нас возникают серьезные проблемы, – процедила она сквозь стиснутые зубы. – Это непохоже на твой мир, где ты просто получаешь семейные деньги, чтобы заняться, чем тебе хочется… Пожалуй, ты вообще никогда не имел дел с банками. Я имею в виду, если посмотреть только на эту гостиную!

Минни взмахнула рукой, чтобы подчеркнуть свои слова, но при этом умудрилась задеть фарфоровую лампу, и та грохнулась на пол. В комнате стало тихо. Минни уставилась на осколки. Лампочка мигнула, испустив тихое шипение, и погасла.

– Черт!.. – пробормотала Минни.

Она посмотрела на Квинна; его лицо непонятно изменилось. В комнату вбежала Тара. Увидев разбитую лампу, она нервно задышала.

– Ох, только не трогайте это, не трогайте, вы порежетесь! – Она взмахнула руками, ее глаза расширились от ужаса. – Квинн, здесь везде осколки!

Квинн тут же очутился рядом с ней:

– Все в порядке, никто не собирается это трогать.

Он говорил с ней странным тоном, словно разговаривал с ребенком. Тара дрожала, она схватилась за голову и сдавленно вскрикивала. Квинн снова повернулся к Минни:

– Думаю, тебе лучше уйти.

– Не разрешай ей это трогать! – закричала Тара. – Не трогайте!

– Мама, она не будет ничего трогать, – повторил Квинн, выводя ссутулившуюся мать из гостиной. – Пойдем, я отведу тебя наверх.

Минни осталась одна в гостиной, застыв на месте. Что тут произошло? Она накричала на Квинна, разбила по-настоящему дорогую вещь, а потом Тара словно сошла с ума. Может, следует остаться и прибрать тут все? Предложить деньги? Не то чтобы они у нее были, но… И почему вообще она вот так выплеснула на Квинна свой гнев? Они так хорошо провели день, а теперь она все испортила. Минни подняла с пола свою сумку и тихо направилась к огромной парадной двери.

Пятое января 2020 года

Минни остановилась перед серой обшарпанной дверью родительского дома. И поплотнее закуталась в шерстяной плащ горчичного цвета. Этот плащ был неосмотрительно куплен в благотворительном магазине в прошлом году. Лейла убедила Минни, что ей нужно иметь хотя бы одну модную вещь. Но Минни быстро пришла к выводу, что в этом плаще она напоминает ходячий банан, так что надевала его всего дважды, причем однажды как раз на вечеринку в костюмах на тему «Фрукты». Но теперь, когда она потеряла единственную куртку, а на улице всего два градуса, плащ по необходимости был извлечен из глубин гардероба.

Она слышала легкий шум в доме, доносившийся даже сквозь дверь. И постояла немного, наслаждаясь тишиной улицы. С тех пор как ее брат Уилл уехал в Австралию со своей подругой, Минни старалась приходить домой почти каждое воскресенье, чтобы пообедать с родителями. Она знала, что они скучают по Уиллу, он умел создавать легкую атмосферу в доме. Конечно, Минни не могла заполнить дыру, образовавшуюся после его отъезда, но чувствовала, что хоть как-то поддержит их своими визитами.

– Минни пришла! – где-то наверху закричал ее отец; Минни подняла голову и увидела, что он высунулся из окна спальни. – Я тут пытаюсь небольшой засор устранить! Твоя матушка опять съела слишком много пирога с заварным кремом, чтобы не истек срок годности.

На нем была рабочая футболка, сплошь в пятнах краски и пота, круглое небритое лицо раскраснелось, как будто он все утро занимался тяжким трудом и не имел времени принять душ. Отец подмигнул Минни, а она покачала головой. Ее мать что-то крикнула с лестницы внутри, что-то насчет того, что незачем сыпать грубыми шутками на всю чертову улицу.

– А ты чего там топчешься, Минни Му? Не стой на пороге! – крикнул отец, жестом приглашая дочь войти.