Через мост и дальше

– Вот и правильно. В общем, институт у меня совсем не удался. Вместо того, чтобы ходить на пары, я днями сидел дома и слушал музыку. Прослушал кучу всего, беспорядочно и хаотично, но в тот момент это было вообще не важно. Странно, что я выбрал именно это занятие. Слушать музыку. То есть, буквально, включал какой-нибудь альбом, ложился на кровать и смотрел в потолок все время, пока он играл. Вслушивался в текст, пытался разобрать смысл песни, все такое. Если не понимал какие-то слова – смотрел их значение и старался запомнить. А чтобы лучше запоминалось, заучивал тексты и распевал их утром в душе. Было, в общем, весело. Мне это нравилось гораздо больше, чем ходить в институт и пытаться понять, что такое литье в кокиль и зачем это вообще надо. Музыка меня освобождала, я слушал ее и забывал, что у меня было какое-то там детство, что где-то остался дом с матерью, куда я не хотел возвращаться никогда, и что мне нужно ходить в институт, а иначе именно это и произойдет.

Вечерами я выходил на прогулки по району. Они абсолютно не были оригинальными, я просто выходил из дома и шел прямо, а потом в какой-то момент поворачивал туда, где больше нравилось. Я впервые был в Москве, но мне совсем не хотелось ее изучать, ходить в какие-то музеи или куда-то еще. Я даже на Красной Площади впервые побывал спустя три месяца, после того, как сюда приехал. Хотя жил от нее в двадцати минутах ходьбы. Странно, что мои случайные повороты меня туда ни разу не привели, правда?

– Мне кажется, что Красная Площадь – явно не первое место в Москве, куда стоит идти. Не знаю. Я ее уже почти не замечаю, когда прохожу рядом. Даже, когда иду по ней не замечаю. Погоди пару минут, хорошо?

Он кивнул. Я спустился в бар, сходил в туалет и взял нам еще по пиву. Когда я вернулся, он сидел, курил и смотрел в стену дома напротив. Завораживающая картина. Я поставил перед ним пиво и уселся.

– Ого! – Воскликнул он. – Спасибо, у меня как раз закончилось.

И опять замолчал.

Так, подумал я, это все, конечно, очень занятно, но зачем я здесь нахожусь? Судя по всему, он захотел рассказать мне всю свою жизнь целиком – это было странное желание, и я опять не понимал, хочу ли я его слушать. Я и так уже знал, что у него было плохое детство и одинокая, почти затворническая юность, хочу ли я узнать еще больше? Ответ на этот вопрос у меня найти не получалось, но почему-то я не мог встать и уйти, закончив, тем самым, разговор. Что-то меня удерживало. Возможно, вечное желание узнать всю историю целиком. Возможно, желание выпить еще немного пива не в одиночестве. Или что-то другое.

– Примерно через полгода такой жизни у меня, вполне естественно, началась сессия. Чуть раньше ко мне наведалась матушка и, увидев, что я пребываю в какой-то параллельной реальности, решила мотивировать меня единственным известным ей способом – угрозами и манипуляцией. Сначала она пыталась заставить меня начать учиться, ругалась и пару раз хотела меня ударить, но, все-таки, я был уже большой мальчик, и это было не так просто, как десять лет назад. Потом она решила сменить тактику и сказала, что переедет ко мне, если я не начну делать хоть что-то. По-моему, это был чуть ли не первый раз, когда она поступила умно по отношению ко мне. В тот момент я ее ненавидел за эти слова, но потом понял, что мотивировала она меня как следует – даже маленькая вероятность того, что мне снова придется с ней жить, заставила меня засесть за учебники и сессию я сдал. С огромным скрипом, конечно, но сдал. Зато за бесконечное время дежурств у кабинетов преподавателей я каким-то образом сошелся с одним моим одногруппником, о существовании которого не подозревал еще два месяца назад. Мы с ним разговорились о музыке, и, кажется, он сказал, что ему очень нравится American Idiot, а я посоветовал ему послушать первый альбом Bloc Party и Late Registration Канье Уэста. Они все на тот момент недавно вышли, если я ничего не путаю.

Я не удержался:

– Silent Alarm вышел в 2005-м. На счет остальных не помню, но где-то рядом, да.

– Ну вот. Он послушал и проникся и как-то меня зауважал, что ли, с тех пор. Это было перед Новым Годом, да, потому что он как раз позвал меня встретить новый год в его компании. Я тогда, помню, удивился, что новый год надо как-то встречать. Я планировал просто лечь спать, как в любой другой день.

– Погоди-погоди, можно вопрос?

– Да, конечно можно, у нас полно времени.

– Что у тебя за отношения с мамой такие странные? То есть, я понимаю, они могут быть еще страннее, но ты как-то мимоходом это описал, я толком ничего и не понял.

Он усмехнулся.

– Вот, теперь тебе уже правда интересно! До этого ты сидел и просто слушал, из вежливости, но сейчас заинтересовался. У меня было не очень приятное детство. Мама была… – Он залез в карман и ничего там не нашел. – У тебя остались сигареты? Можно?

Я протянул ему пачку и потом закурил сам.