Через мост и дальше

– Ну, вряд ли сильно, но похожи. У нас же было одинаковое детство и одни родители. Наверное, мне было проще, потому что у меня был старший брат, а у него не было. Так что, вполне вероятно, что он – это как я, только еще больше нелюдимый. Это снова предположение, я не могу знать наверняка. Поэтому мне и страшно встречаться с ним – я не люблю встречаться с людьми. Хоть я журналистом и работал, но то, все же, была работа, а это жизнь. Ты тоже не в счет, это скорее исключение, которое случается один раз в тысячу лет. И он, я думаю, тоже не любит встречаться с людьми. С людьми вообще не очень весело встречаться.

Он немного помолчал, потом покачал головой и повторил:

– Да, не очень уж и весело. Знаешь, я вот думаю иногда: а что бы было, если бы Ира не погибла? Наверное, мы поженились бы. Я бы хотел, чтобы мы поженились, я бы постарался, чтобы так и вышло. Наверное, у нас уже был бы ребенок, а может и не один. У них было бы куда более приятное детство, чем у нас с братом, ты уж можешь мне поверить, здесь я бы постарался еще лучше. Так, как никто никогда не старался. И, я уверен, Ира была бы хорошей матерью. Да. Я уверен. Сколько бы ему сейчас было, старшему? Лет пять-шесть, наверное. Он бы уже готовился идти в школу, был бы уже совсем взрослым, но еще не успел бы стать таким скучным, как все взрослые. Смешно, да? То, что я сижу сейчас и фантазирую, как могло бы быть. И ведь так правда могло бы быть, я очень хорошо себе это представляю. Мы были бы вполне обычной семьей, я согласен, чтобы мы стали обычной семьей, ведь это была бы наша семья. Знаешь, я почему-то уверен, что мы бы много путешествовали. Сейчас я никуда не езжу, уже давно, мне надоело куда-то ездить, как и примерно все остальное, но мы – мы бы путешествовали, да. Я бы хотел, чтобы мой ребенок посмотрел мир, чтобы он увидел, что люди везде живут по-разному, но они все одинаковые. А еще, я уверен, что наши дети не плакали бы в самолете и не боялись турбулентности. Я вот боюсь турбулентности, а они бы не боялись. И мы были бы счастливы, что бы это слово ни значило. Я бы узнал, что это слово на самом деле значит, узнал бы, и показал своей семье.

Он обхватил свои щеки ладонями и посмотрел прямо мне в глаза. Чуть ли не первый раз за весь вечер.

– А еще знаешь, мне очень интересно, что бы было, если бы я все-таки нашел в себе силы и закрыл ту дурацкую сессию. Не ушел бы служить. Мне кажется, что Ира бы не умерла тогда. Ведь все бы поменялось. В тот день она могла бы выйти из дома на десять минут позже, потому, что я не мог выбрать, что надеть, или потому, что я не мог перестать её целовать, или что-то еще. И она не попала бы в тот поезд. И в тот вагон. И осталась бы жива. И даже, знаешь, даже если бы мы с ней все равно расстались через какое-то время и все мои фантазии навсегда остались бы фантазиями, – сейчас она была бы жива. Это же так просто, мне просто надо было закрыть одну сессию. Это же очень простая вещь, очень банальная. Это вещь даже не нужна никому толком-то, вообще никому. И почему-то от нее так много зависело. Есть такой вопрос, который каждый человек себе наверняка задавал, хотя бы раз в жизни, я его сейчас тебе задам, но ты не отвечай. Если бы у тебя была возможность изменить что-то в твоей жизни, допустим, какую-то одну вещь, ты бы изменил? Нет-нет, не отвечай! Я знаю, что ты ответишь. Что тебе нечего менять. Все так отвечают. Все люди либо боятся признать, что они совершили ошибку и чего-то лишились, либо не понимают, что именно нужно было изменить, чтобы добиться чего-то важного, либо просто довольны своей жизнью и не знают, что она могла бы быть лучше, если бы они что-то изменили в прошлом. Я бы точно изменил. Я не доволен своей жизнью и я точно знаю, какую ошибку я совершил, и что мне нужно было бы исправить. Я бы давно уже это изменил. Если бы мог. Но я не могу. И вообще, знаешь, мне кажется, что вся моя жизнь – это череда ошибок и неверных выборов. Все, что можно, я сделал неправильно. Начиная с рождения – я ведь не должен был родиться. Моя родительница не хотела, чтобы я рождался, ей это было не нужно, но почему-то она никак об этом не позаботилась. Я не знаю, почему, не могу понять до сих пор. Зачем я ей был нужен? Был я ей вообще нужен, или это была случайность, которая в итоге привела к тому, что я фактически убил другого человека? Того человека, которого я любил, и люблю до сих пор. У меня столько вопросов, на которые я не могу найти ответы, ты не представляешь. Миллион. Два миллиона. Я боюсь их себе задавать, я боюсь, что я настолько бесполезный, что мне не хватит всей моей жизни, чтобы найти ответы. Которых, скорей всего, просто нет. О, черт, как же это все отвратительно!

Все это он выпалил на одном дыхании и, видимо, сейчас оно закончилось. Он остановился, опустил глаза, потер их, потом снова поднял на меня.