Через пламя и ночь

Мавна долго ждала, пока Смородник закончит седлать своего коня. Она заметила, что после разговора с Боярышником обычно хмурый взгляд стал пустым и погасшим и, осторожно выглянув из кустов, увидела, что конь давно осёдлан, а Смородник что-то тихо говорит ему, гладит чёрную морду и скармливает сушёные яблоки из кармана.

– Стемнеет скоро, – недовольно напомнила она. – Поехали уже.

Не ему одному Боярышник принёс дурные вести. И, если уж на то пошло, куда хуже узнать, что твой дом и твой брат куда-то сгинули и неизвестно, увидитесь ли вы ещё.

Ласточка давно была готова, конь Варде, доставшийся от райхи, – тоже, и даже козёл, на совесть привязанный к седлу кобылы, уже нетерпеливо ковырял копытом траву.

– Не переживай, – неловко подбодрил её Варде. – Я был в вашей деревне. Она довольно большая. И вы быстро подправили дома после того пожара. Так что всё будет хорошо. И брата твоего видел – крепкий парень, такой отовсюду вы…

Он осёкся и замолчал, встретив недовольный взгляд Мавны. Поправил рубаху и с трудом, даже не с первой попытки, забрался в седло.

Мавна уже хотела снова напомнить Смороднику о том, что пора выдвигаться, но тут он сам вывел коня на поляну и свистнул Варде.

– Эй, ты. Свободен.

Варде удивлённо обернулся.

– Ты со мной разговариваешь? Ничего не попутал?

Смородник раздражённо закинул мешок на седло и отряхнул ладони.

– С кем же ещё. Я больше не собираюсь везти тебя к Матушке. Так что иди на все четыре стороны.

– Хватит так с ним говорить! – вспылила Мавна. – Варде не виноват, что ты не смог поставить на место этого Боярышника. И он сам решит, куда ему идти.

– Нет-нет, погоди-ка. – Варде развернул коня так, чтобы смотреть прямо на Смородника, и сдвинул брови. – Ты указываешь мне, что делать? Верно? Ты?

Смородник, не оборачиваясь на него, продолжал затягивать ремни на мешке и проверять оружие. Плеснув из бурдюка, вымыл руки. «Раз пятый», – подумала Мавна.

– Я. Я тебя пленил. Я тебя вёз к Матушке. Я сжёг твою шкурку. – Он с вызовом вскинул подбородок, глядя на Варде в седле снизу вверх. – И я тебе говорю: иди, нежак. Свободен. На все четыре стороны.

– А ну хватит! – Мавна не выдержала и легонько ударила Смородника кулаком в бок. Тут же пожалела, потому что он сперва согнулся пополам, а потом посмотрел на неё с таким возмущением, что она поняла: попала по ране. Смутившись, она всё-таки шикнула: – Извинись перед Варде! Немедленно. Никто не виноват, что тебя нигде не хотят видеть. Только ты сам. На месте Боярышника я бы тоже не захотела принимать тебя в отряд.

Варде зашёлся кашляющим смехом.

– Ну ты даёшь, чародей. Это я первый нашёл Мавну. И рассказал ей о брате. И провёл под болота. И сражался против своих же – прикрывая твою неблагодарную спину. И, в конце концов, мне нужно узнать, что там с козлом. Брат от Мавне или нет. Так что это ты иди, куда хочешь. А я иду с Мавной в Озёрье.

Варде слегка кивнул Мавне, показывая взглядом, что он её не оставит. Мавна кивнула в ответ, молча благодаря его.

Смородник долго смотрел на него, стиснув челюсти, но, к облегчению Мавны, всё-таки процедил сквозь зубы короткое извинение, больше похожее на ругательство, и забрался в седло.

– Смотри-ка, слушается, – хмыкнул Варде.

Мавна прижала палец к губам.

Почти всю дорогу они молчали. Быть может, разговор отвлёк бы от бесконечной вереницы повторяющихся мыслей, которые доводили до головной боли: дом, мама, Илар, убитый им чародей, Сонные Топи, Купава, отец, Раско, дом, мама, Илар… Но Мавна привыкла, что спутники у неё не самые общительные, а уж сейчас и вовсе лучше молчать, чем ссориться. Подогнав Ласточку, она поравнялась со Смородником, который горбился в седле сильнее обычного.

– Больно ударила? Прости.

Он криво усмехнулся.

– Даже не заметил. – Помолчав, он добавил скованно: – Надеюсь, ты в порядке.

Мавна приподняла брови. Неужели он справился о её самочувствии? Удивительно.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду, но отвечу: вполне.

Спустя время дорога резко повернула, и из-за ельника показалась ограда – да такая, что у Мавны открылся рот.

Снизу, на высоту два или три человеческих роста, стена была выложена из огромных булыжников, скреплённых глиной. Выше начинался бревенчатый ярус, да не такой, как у них в Сонных Топях, а шириной не меньше избы. Если бы стена была пустой изнутри, там можно было бы разместить целую улицу. По верху шли башни, посты дозорных с удобными заграждениями и бойницами – вот бы такое домой… Весь верхний ярус пестрел светлыми вкраплениями, и лишь приглядевшись, Мавна поняла, что это – бесчисленные козлиные черепа. На стене прохаживалось столько дозорных, сколько бывает посетителей на торгу в погожий день.

– А нас сейчас не убьют? – спросила она слабым от волнения голосом.

– Со мной – нет, – ответил Смородник, и ей снова захотелось его ударить. Хотя бы легонько.

– Свяжи мне руки хотя бы, – предложил Варде. – Кто-нибудь точно поймёт, что я не человек. Не боишься вести упыря к людям?

Смородник быстро окинул его взглядом и мотнул головой.