Через поражения – к победе. Законы Дарвина в жизни и бизнесе

Когда армия США столкнулась с такой «разрушающей инновацией», как партизанская война во Вьетнаме, она долго не могла согласиться с тем, что правила игры изменились и армейский опыт технологической войны, так тяжело доставшийся американцам, устарел. Как выразился один высокопоставленный офицер, «будь я проклят, если позволю, чтобы армия США, ее институты, ее доктрина и ее традиции были разрушены ради победы в этой поганой войне». Именно так должны были повести себя высокопоставленные офицеры, когда их передовой, самый современный бизнес стала разрушать идиотская новая технология. Часто разрушительная инновация остается не замеченной никем из руководства компаний: Rolodex, несмотря на обилие клиентов, стал бесполезен; старые умения оказались невостребованными; десятилетия опыта перестали что-либо значить. Другими словами, любая ключевая фигура в компании теряет свой статус, если разрушительная инновация этой компанией осваивается, поэтому волей-неволей каждая такая фигура стремится к тому, чтобы этого не произошло. В результате компания может оказаться в очень неприятном положении и даже прекратить свое существование. Памятуя об опыте Тома Питерса («И кто же сегодня совершенен?»), который мы рассмотрели в главе 1, можно предвидеть, что такая судьба ожидает многие компании, даже те, которые мы в этой главе хвалили.

Но имеет ли это значение, когда компания умирает?

7. Созданные, чтобы потерпеть неудачу

Корпорации превратились в неотъемлемую часть нашей жизни, и, кажется, нет ничего постояннее, чем они. Главным в корпорации является то, что она представляет собой самое безопасное пространство для неудач. Компании с ограниченной ответственностью были созданы для того, чтобы люди могли экспериментировать, заниматься инновационной деятельностью, адаптироваться со знанием того, что в случае провала неудачником будет абстрактное юридическое лицо, а не кто-нибудь лично.

Я несколько лет работал на нефтяную компанию Shell, которая отслеживала разрушительные инновации в своей сфере и вела исследования в области солнечной энергии, ветряных мельниц и других возобновляемых источников энергии. Пока из этого ничего не получилось. Сторонники теории заговора могут сказать, что так происходит потому, что у Shell имеется злокозненный план по доминированию на рынке и уничтожению любой угрозы, которая может исходить от возобновляемых источников энергии. Я в этом сомневаюсь. Если действительно существуют конкурентоспособные возобновляемые источники, то в интересах Shell освоить их и поставить дело на коммерческую основу первой. Объяснение довольно простое: если следовать логике Клейтона Кристенсена, то нет никаких причин ожидать, что нефтяная компания сможет проявить себя в изобретательстве, производстве или сбыте солнечных батарей. Нефтяные компании умеют хорошо делать совсем другие вещи: вести переговоры с африканскими и ближневосточными правительствами, проводить сложные буровые операции, строить и эксплуатировать нефтеперерабатывающие заводы и предприятия химического машиностроения, а также продавать жидкое топливо вдоль автомобильных трасс. Когда появилась энергетика на основе возобновляемых источников, не было никаких оснований ожидать, что на них будут процветать Shell, Exxon и BP, как не было оснований удивляться тому, что лидером Интернета стал Google, а не такие прошлые гиганты, как Texas Instruments или Univac.

Даже создание непрофильных производств не может быть гарантией успеха перед лицом разрушительных инноваций. Непрофильные производства по определению изолированы от основной компании. Это дает им свободу для инноваций и возможность потерпеть неудачу, не утаскивая за собой на дно головную компанию. Но этого может оказаться недостаточно. Хорошие идеи могут так и остаться в стенах непрофильных производств, потому что головная компания их не понимает. В этом случае компания, скорее всего, обречена.

Прекрасно. Нет никаких оснований утверждать, что компания будет существовать вечно, и, как мы видели в главе 1, весь успех рыночной системы основывается на том, что вечно они жить не могут. Предположим, что в данный момент существует стартап, совершивший прорыв в сфере возобновляемых источников энергии, которые значительно дешевле нефти и газа, и эта компания готовится выйти на рынок. После этого компании, аналогичные Shell, Exxon и BP, могут благополучно отойти в мир иной. И плакать по ним никто не станет. Это лишь создаст неудобства для их сотрудников и дорого обойдется акционерам. Однако сотрудники в конце концов найдут, где применить свои таланты. А акционеры согласятся с рисками, и, если они не глупы, больше не будут класть все яйца в одну корзину. К тому же бывшие сотрудники и акционеры, как и все окружающие, сумеют оценить преимущества более дешевой и более экологичной энергетики.