Через пропасть в два прыжка

Вашко пробежал несколько шагов и свалился в яму. Упал он на что-то мягкое.

— Это я, Курт! — поспешил успокоить он товарища по несчастью. Но это оказался вовсе не Курт.

— Привет, Иосиф! Давно не виделись! — Эпстайн переставлял рожок автомата.

— Где Курт? Ранен?

— Все в порядке. Побежал за мальчишкой…

Вашко лежал на спине, делая глубокие вдохи и выдохи; он никак не мог отдышаться.

Война — дело тяжелое… — многозначительно произнес он.

Стив усмехнулся.

— Что дальше? — стараясь перекричать гул пламени и грохот выстрелов у котельной, спросил Вашко.

— Надо уходить дальше. Казарма — не спасение.

— А может, туда? — Вашко указал на сопку, откуда все чаще и чаще гремели выстрелы.

— Ты думаешь, что армянам мы нужны больше, чем азербайджанцам?

Вашко лишь вздохнул в ответ. Они выбрались из рытвины и, пригибаясь, побежали дальше, туда, где белела бывшая казарма. Курт сидел у стены, держа в одной руке пистолет Вашко, а другой прижимая к себе тщедушное тельце мальчишки; он нашептывал ему что-то по-немецки.

— Бежим! — крикнул Стив и, увлекая за собой всю компанию, ринулся в непроглядную темень.

Спотыкаясь и падая, сбивая в кровь руки, колени, локти, они добрались до оврага. Камни, чахлый кустарник, жесткая трава. Слева от оврага угадывалось какое-то нагромождение мертвого металла. Еще дальше развалины небольшого, некогда беленого домика с высоким металлическим шпилем. Около него стояла то ли цистерна, то ли бензовоз.

— Что там? — взял за руку мальчишку Стив, указав на кучу металлолома.

— Бронетранспортер. Дом — это командиры самолетов сидели. Над ним еще такая полосатая штука висела — ветер показывала…

— Понятно, — Стив облизнул пересохшие губы.

Бой стихал. Догорал остов машины. Погас раскиданный взрывами ракет костер, освещая последними бликами развалины котельной. Все реже звучал пулемет, и вовсе стихли ответные очереди автоматов.

— Пошли! — предложил Стив, вставая и поправляя на плече ремень автомата.

— Куда? — спросил Вашко, поглядывая на Курта, не отпускавшего от себя ни на шаг мальчишку.

Они миновали лежавший на боку бронетранспортер, вышли на забетонированную дорожку, миновали искореженный прямым попаданием или взрывом бензовоз и подошли к домику со шпилем.

Деревянная лестница певуче скрипела под их ногами, где-то тоненько попискивали вездесущие мыши, и всюду витал запах пыли и запустения.

Переведем дух, — предложил Стив, осматривая помещение, где они оказались, — все четыре стороны его были застеклены, так что открывался широкий вид на окрестности. Вдоль стен стояли какие-то столы, больше похожие на аппаратные пульты. В них зияли огромные дыры из-под демонтированной аппаратуры.

Командный пункт, — констатировал Вашко, кладя автомат на стол и разуваясь; он долго и сосредоточенно вытряхивал камни из ботинок.

Курт взял с подоконника треснутый пыльный кувшин и отправился искать воду. Вскоре он появился с победной улыбкой. Стив припал губами к кувшину — вода была хоть и чистой, но с сильным привкусом ржавчины.

Смывной бачок в туалете, — пояснил Курт. — Оставьте Паулю.

Стив непонимающе посмотрел на Курта, потом на Вашко, потом на мальчика.

— Самвел, держи… — протянул Эпстайн ему кувшин. — Жаль, еды у нас никакой нет.

— Да, это бы не помешало, — скорбно сказал Вашко, массируя ладонью живот.

— «Чахохбили», «шашлык», «сациви», «чача», — словно заклинание или молитву произнес Курт.

— Не трави душу… — Стив отвернулся к окну.

Очень своевременно, не раньше и не позже, а именно тогда, когда она уже была не опасна, появилась луна. И все моментально окрест залилось мертвым безжизненным светом.

— Что там такое? — заинтересовался Стив, глядя через стеклянную стену.

На огромной бетонной площадке, расчерченной красными и желтыми линиями, громоздилось несколько непонятных сооружений, обмотанных полусгоревшими или полуистлевшими полотнищами. Там же, в некотором удалении, на боку, пузырем из алюминия и стекла пучилось некое подобие головастика. Рваные листы алюминия, усеивавшие площадку, и множество расколотых зеленых ящиков довершало картину разгрома.

— Самолеты… — пояснил мальчик. — Я вам вчера говорил.

Бьюсь об заклад, что парень называет самолетами все, что способно подниматься в воздух, — сказал Стив. Это же та самая штука, которая не дала нам толком ощутить все прелести купания в Черном море!

— Действительно, похоже на вертолеты! — сказал Курт. — Но почему они здесь?

— Те, что военные не могли увезти, они ломали, пояснил мальчик, — снимали приборы, всякие блестящие штучки. Они давно так стоят, еще с зимы…

— А быстро уходили военные? — повернулся к нему Стив.

— Не знаю… Вечером солдаты были, а ночью зашумело все, затряслось, и утром никого нет, — впервые за весь день улыбаясь своим былым испугам, произнес мальчишка.

— Хм-м-м… — посмотрел Стив на своих приятелей. — Забавно…

Вашко смотрел не в сторону вертолетной площадки, а в другую сторону.

— Такую машину сгубили, — ворчливо заметил он, — что наш «КАМАЗ», но поманевреннее…

Машина догорала. Уже не сыпались в стороны искры, не рвались в небо высокие языки пламени, и лишь горящие шины чадящим пламенем освещали место былой схватки.