Через семь гробов

  Удобно уместившись в кресле, Корнев пристроил в специальном держателе на пульте чашку, наслаждаясь чайным ароматом, пока горячий напиток остынет до возможности насладиться и вкусом тоже. По экрану монотонно бежали строчки, сообщавшие, что очередная проверенная система находится в норме, последний (крайний, конечно же!) раз запускалась тогда-то, в настоящее время ее статус такой-то. Передвижение строчек успокаивало и навевало приятные мысли о... Впрочем, не стоит. Это личное.

  Металлический звон вывел Романа из блаженного мечтательного забытья. Через секунду звон повторился, окончательно возвращая Корнева к реальной жизни. На экране застыли два сообщения - компьютер обращался к своему владельцу с просьбой разрешить проблему, которую сама машина решить не могла или, по каким-то важным для нее причинам, не хотела:

  Выполнена условно корректная команда

  Содержание: открытие входной двери ? 2.

  Время выполнения: корабельное... местное ...

  Условность корректности: выполнение с неустановленного внешнего устройства

  Решение пользователя:

  Сохранить и выполнять в дальнейшем?

  Отправить в карантин (сохранить, но в дальнейшем не выполнять)?

  Удалить?

  Выполнена условно корректная команда

  Содержание: закрытие и блокировка входной двери ? 2.

  Время выполнения: корабельное... местное ...

  Условность корректности: выполнение с неустановленного внешнего устройства

  Решение пользователя:

  Сохранить и выполнять в дальнейшем?

  Отправить в карантин (сохранить, но в дальнейшем не выполнять)?

  Удалить?

  Что за на хрен?! Роман потряс головой, проморгался - сообщения никуда не исчезли. Глотнув чаю, Корнев пытался сообразить, что бы это могло значить. Соображал он быстро и уже через несколько секунд пришел к единственно возможному ответу. То, что ответ этот никак Романа не порадовал, было делом десятым. Как говорил полковник Арефьев, обстановка может быть плохой или хорошей, но она должна быть ясной. Так что ясной обстановка как раз и была, а вот назвать ее хорошей не рискнул бы самый завзятый оптимист.

  Получалось, что за время его отсутствия на корабле кто-то сумел проникнуть на 'Чеглок' и провел на борту почти полчаса - двадцать семь минут. И что этот взломщик тут делал? Где именно на корабле он побывал?

  С последним вопросом все выглядело просто. Доступ в рубку, капитанскую каюту, трюмы и машинное отделение открывается через центральный компьютер. Побывай этот малый там, это точно также осталось бы в памяти компьютера, как и само его проникновение на 'Чеглок'. Значит, был он в пассажирских каютах. И, кстати, почему 'он'? Может, 'они'? Но начать Корнев решил с осмотра кают. О количестве взломщиков можно подумать попозже.

  Как ни старался Роман, никаких следов пребывания чужих в каютах обнаружить не удалось. Ничего вроде бы не пропало, а если что-то искали, то очень уж аккуратно. Единственное, что Корнев смог для себя решить - взломщик точно был не один. Один человек вряд ли успел бы так ловко замаскировать следы своего интереса. Еще раз заглянув во все каюты, Корнев решил, что он сделал все, зависевшее лично от него. Так что оставшееся до старта время он потратил на составление письма русскому консулу на Морионе - планете, куда и собирался лететь сам.

  Твою же мать! Внимательно перечитывая перед отправкой уже законченное письмо, Роман обратил внимание, что не потрать он время на общение с этим орангутангом Фарадеем, мог бы этих ублюдков и застать. Вот же подонок! Фарадей-прохиндей, галилей-бармалей, паскаль-блез-с-пальмы-слез! Впрочем, отведя душу ругательствами, Корнев вынужден был признать, что так, пожалуй, получилось тоже допустимо. Ну, насколько в данном случае вообще можно было говорить о допустимости. Все же эти взломщики вполне могли застать Романа врасплох, и кто его знает, чем завершилась бы такая встреча.

  ...Трудно сказать, рассчитывал ли Корнев на то, что столь замысловато обруганного им Фарадея одолеет икота, но в данный момент Фарадей, совершенно не икая, продолжал обсуждать итоги дня с Голдбергом.

  - Таким образом, мы имеем во всех пассажирских каютах только отпечатки пальцев и биологические следы, совпадающие с отпечатками и следами, оставленными на голоснимке Тайлера капитаном-пилотом корабля 'Чеглок' Корневым, - витиевато выразился, как будто читая протокол, Голдберг. - Джейсон, а вы не находите, что этот самый Корнев просто удалил следы своего пассажира?

  - Зачем? - недоумевающе отозвался Фарадей. - И, кстати, Бен, что у него был за пассажир?

  Голдберг поморщился. Вот еще, эта черная образина называет его Беном!

  - А вам не сказали? Ну, я не нарушу никаких инструкций, если сообщу вам, что по нашим данным, пассажиром капитана-пилота Корнева был майор Фомин.

  - Вот дерьмо! - удивился Фарадей. - Тот самый Фомин?!