Через тернии к свету (СИ)

Шарик раскачивался все больше и совершал разнообразные пируэты. Казалось, им управляет чья-то невидимая рука. Комната внезапно поплыла перед глазами капитана, стены закружились, выстраиваясь в причудливый хоровод. Черненко тряхнул головой, отгоняя наваждение, потом закрыл глаза и отвернулся. Еще несколько минут он стоял, приходя в себя и собираясь с мыслями. Когда он снова посмотрел на шарик, тот висел совершенно спокойно, будто его и не трогали вовсе.

— Что за чертовщина? — прошептал капитан и почувствовал, как по телу пробежала горячая волна испуга.

Он отошел немного в сторону и уткнулся плечом в камин. Капитан Черненко машинально провел пальцами по ребристой мраморной поверхности, и ладонь его уперлась во что-то твердое. Книга. Большая толстая книга.

Капитан взял ее в руки и стал с интересом рассматривать. Это была совсем необычная книга. Обложка казалась родом из эпохи средневековья: кованые уголки, вышитые буквы, а в середине небольшой, размером чуть больше ладони, игрушечный арбалет. Странное украшение. Черненко попробовал отодрать его от обложки, но тщетно. Игрушка была приклеена намертво.

Тогда он развернул страницы и бегло пробежал по ним глазами. Совершенно непонятный язык. Буквы весьма смутно напоминали латиницу. Страницы желтые, потрепанные по краям, но довольно прочные.

Капитан хотел было захлопнуть книгу и положить на место, как вдруг заметил, как между страниц выглядывает клочок газетной бумаги.

Он потянул за конец и вытащил три небольших газетных вырезки. Статьи были напечатаны на иностранном языке. Каком именно, Черненко не знал. Но буквы были латинскими, это точно. Жаль, что в школе у него был только немецкий. Придется искать кого-нибудь, кто бы смог это прочитать.

Больше ничего интересного Черненко не обнаружил. Он сунул газетные вырезки в папку с документами, еще раз осмотрел злополучный зал, и ушел. На повестке дня была еще утомительная беседа со свидетелями, которые явно не были в восторге от того, что в первый день наступившего года им придется лицезреть дотошную милицейскую физиономию…

6

Опрос свидетелей мало что прояснил. Никто ничего не видел и не слышал, да и не желал знать. Складывалось впечатление, что загадочный убийца появился из ниоткуда, взмахнул волшебной палочкой, и трое молодых здоровых парней застыли замертво.

Нечего сказать — хороший подарочек припас им Дедушка Мороз под елочку.

К полудню кое-что начало проясняться. Вскрытие установило причину смерти всех троих. У каждого в сердце была обнаружена тонкая игла сантиметров пятнадцать длиной, полтора миллиметра в диаметре. Патологоанатом лишь разводил руками, гадая, как можно воткнуть такую иглу в сердце, да еще столь глубоко.

— Острие с обеих сторон. От наружных тканей сантиметра на два с половиной вглубь. Руками такое попросту невозможно.

Черненко задумчиво грыз колпачок ручки. Перед глазами отчего-то всплыл игрушечный арбалет, украшавший странную книгу. Нужно будет взять эту штуковину на экспертизу.

Капитан поднял трубку служебного телефона и пригласил к себе одного из оперативников. Придется еще раз ехать бог знает куда, забирать улику…

— Андрей Станиславович, — в дверь кабинета просунулась вихрастая голова, — Тут бумажки ваши перевели.

— Ну и что там интересного?

— Сейчас.

В кабинет вошла довольно грузная тетенька невысокого росточка — даже не вошла, вкатилась, будто колобок. «Колобок» оказался учителем французского языка из соседней школы, а по совместительству мамой дежурного по части.

Дама деловито уселась на любезно предложенный пластмассовый стул, нацепила на нос очки и стала переводить.

Парижская общественность ошеломлена столь зверским преступлением в канун Нового года. Преступники изнасиловали жертву и выбросили ее, связанную по рукам и ногам, в Сену, где ее на следующее утро выловили спасатели.

Анна Лиман, как звали девушку, — русская, двадцать четыре года, работала прислугой в одном из парижских домов. Выяснилось, что преступники — трое молодых людей из России.

Сегодня утром Анна Лиман скончалась в госпитале. Однако, как показало вскрытие, причиной смерти стало вовсе не переохлаждение организма, а многочисленные внутренние кровоизлияния.