Черная акула

– А моя уверенность, любезнейший, – Парфенов запальчиво поднял вверх руку с оттопыренным указательным пальцем, – строится на железной логике и незыблемом знании. Эта мелочь не может не быть в протоколе, потому что в протоколе есть все. Полюбопытствуйте. Максим взял протокол, пролистал. Заметил что-то любопытное, прочел повнимательнее: «…На убитом техническая форма военного образца… – Ну, с этим ясно. Для эмвэдэшников если форма не серая, значит – военного образца. -…На внутреннем кармане куртки имеется надпись: «Шалимов Юрий Герасимович, РС 6252017, 24580… – Любопытно. РС 6252017 – это, конечно, номер военного билета, а следующая группа цифр – номер воинской части. Странно. Ни разу Максим не видел, чтобы на форме надписывали номер части. Фамилию и имя – всегда. Точнее, в девяносто девяти и девяти десятых процента случаев. Номер билета – реже, но попадается. Номер части… -…Надпись вытравлена сильноконцентрированным раствором хлорки… – Так, на века, значит. Но уже легче. Часть есть, номер билета есть, фамилия, имя, отчество тоже есть. -

…На шевронах значок частей связи – две скрещенные молнии… – Ясно, связист, значит».

– Скажите, Олег Вячеславович, – поинтересовался Максим, переворачивая последний лист, – а на форме – я имею в виду китель и галифе – номер части тоже был написан? Я что-то не нашел этой записи в протоколе.

– Нет, любезный. На кителе, галифе, бутсах, шапке и портянках вообще не было никаких надписей.

– Как? – изумился Максим. – Не может быть.

– Может, Максим Леонидович, как видите.

– Странно. На куртке едва ли не вся биография, включая номер воинской части, а эти данные кое-где относятся к разряду секретных, на форме же – ни слова.

– Даже фамилии нет, – поддакнул Парфенов.

– Да, даже фамилии, – согласился Максим.

– Так, может быть, это и есть та самая пресловутая мелочь, Максим Леонидович? – Эксперт едва заметно усмехнулся. – Вот вам и повод для раздумий. Это верно, повод был. Максим позвонил в прокуратуру и продиктовал дежурному текст запроса. Тот долго переспрашивал:

– Как-как? Товарищ полковник, слышно плохо. По буквам. А-а-а, хорошо. Как-как? Шура-Александр-Леонид… Шалимов? Понял. Все, есть. Кому отдать? Лемехову?

– Лемехову, Лемехову! – кричал в трубку Максим. – И скажи, пусть «молнией» отправит! С пометкой «срочно»! «Мол-ни-ей», говорю! Понял? Ну, слава богу! – Он брякнул трубку на рычаг и вздохнул в сердцах. – Черт глухой!

– Связь такая, – резонно возразил Парфенов. – Проще так докричаться. Ладони рупором.

Максим вышел из здания райотдела и забрался на переднее сиденье «Волги».

– Куда, товарищ полковник? – покосился на него солдат-водитель. – Домой?

– Домой. «Волга» начала разворачиваться, и вдруг Максим выдохнул:

– Ну-ка стой. Он закрыл глаза. Что за машина стояла тогда у морга? «Уазик», зеленый «уазик». Был ли у нее красный крест на борту? Нет, вроде не было. Или был? Прикрыв глаза ладонью, Максим попытался восстановить в памяти образ машины. «Ты видишь ее, – проговорил он мысленно. – Зеленая, с гладкими блестящими фарами. На борту… нет, креста не было, точно. Просто зеленый борт. Солнечные блики на стеклах. Бампер, а под ним номер. Белый номер в черной рамочке. Черные цифры. Ну-ка, вспомни. Первая «Д». Точно, «Д». Дальше… Вроде бы один-четыре… Один-четыре, затем семь… или единица… нет, все-таки семь… Один-четыре-семь…» Последнюю цифру Максим не видел, как ни старался. И тут же отчетливо, словно он только что прочитал их, всплыли и буквы, следующие за цифрами: «РН». «Ростовский номер, – подумал Максим. – Ростовский номер».

– Ну-ка, Паш, подожди здесь, – приказал он водителю. Тот послушно кивнул. Максим выскочил из кабины и чуть ли не бегом взлетел на крыльцо РУВД, дернул тяжелую дубовую дверь. Подойдя к конторке дежурного, побарабанил костяшками пальцев по стеклу. Сидящий за консолью лейтенант поднял глаза.

– Что, товарищ полковник, забыли что-нибудь?

– Нет, лейтенант. Слушай, как бы выяснить, какой организации принадлежит машина «УАЗ» Д 147… – последнюю цифру не помню – РН.

– РН? – озадаченно хмыкнул лейтенант. – Ростовский номерок.

– Да я знаю, лейтенант, знаю. «А номер-то не милицейский, – пронеслось в голове Максима, – и не военный. Значит, лжеэксперты Тим и Глазов машинку-то поймали. Или номер подменили. А может быть, и краденая она, эта машина. Посмотрим».

– Лейтенант, – обратился к дежурному Максим, – не в службу, а в дружбу, отдай этот номер в оперативный отдел. Пусть дадут список машин с похожими номерами.

– Модель-то не помните? – озадаченно, но вполне дружелюбно спросил лейтенант. – Какой «уазик»?

– Автобус. Микроавтобус, зеленый такой.

– Ну, уже легче. – Лейтенант записал модель и номер на клочке бумаги. – Хорошо, товарищ полковник, передам.

– И вот еще что. Запиши мой домашний телефон. Пусть, как узнают, мне перезвонят. Только поскорее, лейтенант, если можно. Дело срочное. Горит.

– Хорошо, товарищ полковник. – Дежурный записал на клочке домашний номер Максима. – Как только что-нибудь обозначится, я вам перезвоню.