Черная бабочка (СИ)

— Дженни, кто тот славный парень, что так откровенно таскается за тобой в универе? — жуя орешки, вдруг задал вопрос Энди, и я, успев почти уснуть в кресле, резко дернулась, рассеянно уставившись в смеющиеся глаза Бауэра.

Мне было откровенно плохо в этой компании, но упрямство не давало уйти. И еще страх за Гарри, который был уже не в адекватном состоянии. Он, не соображая ничего, пьяно смеялся с блондинкой, которая норовила забраться к нему на колени. Меня воротило. Я старалась не смотреть на них. Но это было невозможно. Следовало вытаскивать Стайлса, пока он…

Пока он что, Дженни?

Пока не переспал с другой?

Серьезно? А разве он тебе что-то обещал?

Боже…

Я прикрыла глаза, задавая вопрос:

— Какой парень?

— Ну как же, тот самый что сегодня зажал тебя у входа в клуб. У меня повсюду глаза и уши, детка, — добил Энди.

Если он хотел привлечь внимание пьяного Стайлса, то у него это вышло просто великолепно. Тот вмиг напрягся, отвернувшись от девушки, после чего его брови сошлись на переносице. Гарри отодвинул блондинку, которая продолжала глупо хихикать, встал и, пошатываясь, подошел ко мне.

— Что за парень? — спросил он, глядя на меня, но обращался явно к приятелю. — Где его видели?

— Во внутреннем дворе клуба. А до этого несколько раз на территории кампуса.

— Дженни? — мрачно позвал Стайлс.

Я вздохнула, чувствуя волну злости и негодования, поднялась и оправила свою куртку.

— Зачем я здесь, Гарри? — Он молчал. — Я хочу уйти. Мне совсем неинтересны ваши развлечения. Можешь продолжать в том же духе, но без меня, идет? Это все, — я обвела взглядом дымное помещение, — это не мое, Гарри. Я не хочу быть среди вас.

Слова давались мне легко, но язык все равно едва ворочался. Я чувствовала себя отвергнутой, преданной Стайлсом, какой-то брошенной среди изголодавшихся хищников. Сейчас я не ощущала поддержки Гарри. Он просто напивался, просто болтал с девушкой, просто держал меня на виду, чтобы в любой момент поманить пальцем…

Гарри поднял руки, кивая и пятясь.

— Конечно, милая, мы точно не лучшая компания для тебя. Жаль только, что Малик все же попадает в список твоих любимчиков, — и Стайлс добавил, злобно стиснув зубы: — И тебя не смущает, что он один из нас. Тебя вполне это устраивало.

Вот тут я вспыхнула, подаваясь к Стайлсу и спрашивая:

— Что с тобой такое? Зачем тогда… зачем тогда было все это?

— Да пошла ты, Джен.

Будто мне назло какая-то дура включила музыку на полную катушку, и теперь я орала в ответ:

— Сколько можно быть таким психопатом? Гарри! Ты должен взять себя в руки! Ты зовешь меня к себе, чтобы на моих глазах тискать других девиц! Ты не в себе! У тебя проблемы, Гарри!

— Закрой рот! — проорал он мне в лицо, после чего отошел назад, запуская пальцы в волосы, сминая их, и снова резко обернулся с рычанием: — Ты, блять, все испортила! Ты унизила меня!

Я непонимающе моргнула и невольно перевела взгляд на Луи, который, обнимая девушку на своих коленях, спокойно пил виски и наблюдал за мной с превеликим интересом. Его глаза сверкали восторгом, он явно понимал, в чем тут дело. Но я ни черта не понимала, и это было моей проблемой.

— Вот только не надо строить из себя самое невинное сущ… сущест… А плевать! — рыкнул Стайлс, когда не смог выговорить слово.

Его сильно мотало из стороны в сторону, и он, добавляя эффекта, выхватил из рук Томлинсона бокал и залпом осушил его, даже не поморщившись.

На нас никто уже не обращал внимания. Отвратительное место. Пошлость и грязь. И как Гарри может быть среди всего этого? Как я могу быть здесь?

Так ничего и не пояснив, Стайлс устало упал на диван, а я, посмотрев на него разочарованным взглядом, отвернулась и вышла в коридор.

Он напился, прежде приказав Бауэру привезти меня в это гадкое место. У него смелости не хватило сказать мне прямо о том, что он там знает. Просто отвратительно. Я готова закричать на все помещение, настолько мне противно от всего.

Я, пошатываясь от слабости, плелась по коридору, когда позади хлопнула дверь, и знакомый голос позвал:

— Дженни! Стой!

Я привалилась к стене плечом, но Гарри, настигнув меня, повернул к себе лицом.

— Ты никуда не пойдешь, — пробормотал он, и я невольно напряглась. Но тут же его глаза, Господи, ну сколько еще я буду вестись на это, его глаза, они наполнились слезами. Я ошалело таращилась на парня передо мной, а его губы скривились. Он злился на себя, тер переносицу, пальцами приглаживал волосы и постоянно сглатывал. И лишь, когда я тихо выдохнула, оказавшись в кольце его рук, потому что Гарри обхватил меня, утыкаясь носом в ложбинку между плечом и шеей, он смог сказать севшим голосом: — Не уходи. Умоляю. Я разберусь во всем… ты не могла так со мной поступить… я знаю.

Мое сердце сжалось. Воздуха стало мало, до того сильна была боль в груди, и я просто стояла, ничего не делая, и таращилась в стену за спиной Стайлса.

Но нужно было сделать правильный выбор. Я просто обязана сейчас перевести дух, оставить его. Хотя бы ненадолго.