Черная башня

– Вы имеете в виду – после того, как я увидел фигуру? Да ничего. Я, конечно, понял, что не сумею вылезти в окно, и спустился на второй этаж. Открыл дверь вниз. Последнее, что я помню, – это клубы удушающего дыма и завеса огня. От дыма я не мог дышать, огонь выжигал глаза. Я не успел закрыть дверь, как потерял сознание. Наверное, следовало поступить наоборот – накрепко закрыть обе двери. Но когда паникуешь, трудно принять разумное решение.

– А кто знает, что вы панически боитесь огня? – поинтересовался Дэлглиш.

– Думаю, многие. Почти все. Не совсем точно знают, какой это навязчивый и глубинный страх, зато хорошо известно, что меня пугает возможность пожара. Я настаиваю на том, чтобы пациенты спали на первом этаже. Меня давно тревожило, что лазарет находится наверху. И Генри я только после долгих уговоров позволил жить на втором этаже. Впрочем. кому-то все равно пришлось бы спать в старой части дома, а лазарет и спальни медперсонала надо было устроить рядом с медкабинетом, на случай необходимости. Вполне логично и благоразумно бояться пожара в таком доме. Однако эта осторожность и близко не походит на тот дикий страх, который я испытываю при виде дыма и пламени.

Энсти прикрыл ладонью глаза. Дэлглиш с Кортом увидели, что он начал дрожать. Джулиус взирал на распростертую на постели трясущуюся фигуру с почти медицинским интересом.

– Пойду позову Дот Моксон, – произнес Дэлглиш.

Он едва успел повернуться к двери, как Энсти протестующе вскинул руку. Дрожать он перестал.

– Но вы верите, что работа, которую я тут веду, этого стоит? – спросил он, глядя на Джулиуса.

Дэлглиш гадал про себя: один ли он заметил, что Джулиус слегка помедлил, прежде чем ровным голосом ответить:

– Разумеется.

– Вы ведь говорите не для того, чтобы меня успокоить, вы верите в это?

– Иначе я бы этого не сказал.

– Конечно. Простите меня. И вы согласны, что работа важнее того, кто ее исполняет?

– Это уже более трудный вопрос. Я бы сказал: работа – это тот, кто ее исполняет.

– Только не здесь. Здесь все налажено. Приют прекрасно мог бы функционировать и без меня.

– Да, если его будут нормально субсидировать, а местные власти продолжат присылать сюда пациентов по контракту. Однако функционировать без вас ему не придется, если вы будете вести себя разумно и закончите изображать героя третьеразрядной теледрамы. Вам это не идет, Уилфред.

– Я пытаюсь вести себя разумно, и я не храбрец. Вы же знаете, по части физического мужества у меня не слишком хорошо. Мужество – именно то достоинство, о котором я более всего сожалею. У вас обоих оно есть – не спорьте. Я знаю, и я вам завидую. Но в данной ситуации оно и ни к чему. Видите ли, я не верю, что кто-то и вправду пытался меня убить. – Он повернулся к Дэлглишу: – Объясните, Адам. Вы должны понимать, чего я хочу.

Коммандер проговорил, осторожно подбирая слова:

– Можно заметить, что оба покушения были в общем и целом несерьезными. Обтрепанные края веревки? Едва ли это надежный метод, и большинство ваших знакомых должны знать, что вы не начнете подъем, не проверив снаряжение. И что вы не станете подниматься в одиночестве. Нынешняя шарада? Скорее всего вам бы ничего не грозило, если бы вы закрыли обе двери и оставались наверху. Было бы не слишком уютно, даже жарковато, но реальной опасности никакой. Огонь бы погас сам собой. Вы чуть не погибли потому, что открыли среднюю дверь и наглотались дыму.

– А если бы сено горело слишком сильно и дверь на второй этаж тоже занялась бы? – спросил Джулиус. – Она ведь деревянная. Второй этаж вспыхнул бы в считанные секунды, огонь бы добрался и до самого верха. Тогда бы вас уже ничего не спасло. – Он повернулся к Дэлглишу: – Разве я не прав?

– Возможно. Вот почему необходимо обратиться в полицию. Шутников, которые заходят в своих шуточках так далеко, приходится принимать всерьез. И неизвестно – сумеют ли вам прийти на помощь в следующий раз.

– Не думаю, что следующий раз вообще будет. По-моему, я знаю виновника. Я не так глуп, как выгляжу. Обещаю, что приму меры предосторожности. Не знаю, но мне почему-то кажется, что тот, кто это совершил, с нами долго не пробудет.

– Вы не бессмертны, Уилфред, – промолвил Дэлглиш.

– Знаю. И конечно, я тоже могу ошибаться. Так что, наверное, пора мне поговорить с «Риджуэл траст». Полковник Риджуэл сейчас за границей, объезжает свои заведения в Индии, но должен вернуться восемнадцатого. Попечители будут рады получить ответ в конце октября. Надо только кое-что согласовать. Я не передам приют, не обсудив вопрос с семьей. Я обещал устроить семейный совет. И если кто-то пытается запугать меня и заставить отречься от своей клятвы, то я позабочусь о том, чтобы мои труды ничто не могло разрушить – жив я или мертв.

– Если вы передадите все имущество «Риджуэл траст», Миллисенте это не понравится, – заметил Джулиус.