Черная беда

С вершины холма их заметил монах и выстрелил из мушкета, распугав целую стаю бабуинов, которые поспешно скрылись в скалах. В нижней церкви ударил, сзывая монахов, колокол. У ограды гостей встретил настоятель. В руках у него был желтый зонтик от солнца, а на носу - очки в железной оправе. Рядом с настоятелем, отгоняя от него мух веником из конского волоса, стоял маленького роста дьякон.

Почтительный поклон и благословение. Граф вручает настоятелю рекомендательное письмо от патриарха, и тот, не открывая письма, прячет его в складки сутаны - проявлять любопытство к такого рода бумагам считается неприличным. Официальный прием в тускло освещенной хижине; граф сидит на стуле, поспешно прикрытом ковром. Вокруг, со сложенными на груди руками, расположился монастырский синклит. Настоятель вскрывает рекомендательное письмо, сплевывает и читает его вслух под одобрительное мычание окружающих. В письме ни слова о деле - сплошные приветствия и титулы. Посещение часовни у Бесплодной смоковницы; граф трижды целует косяк ведущей в часовню двери, касается лбом алтарных ступеней и жертвует на часовню мешочек с серебром. Обед в покоях настоятеля: овощное рагу в деревянных мисках, в одной - рагу из жареных бананов, в другой - из бобов; кислое пиво в глиняных кувшинах и коричневых чашках - и это все: несториане постятся часто. Витиеватые пожелания доброй ночи. Графу тем временем разбили в монастырской ограде палатку, вокруг нее на корточках расселась охрана, солдаты разожгли костер, к ним присоединились два-три монаха, и вскоре все вместе, и солдаты, и монахи, запели - и не религиозную, а мирскую заунывную песню. В палатке полумрак - горит только одна маленькая лампа с плавающим фитилем, Граф сидит на ковре на корточках и ждет, когда придет настоятель - а он обязательно должен ночью прийти, граф в этом не сомневается. Вскоре в прорези палатки действительно появляется большой белый тюрбан и косматая борода прелата. Великие люди садятся на корточки друг против друга, по обеим сторонам от лампы. Неподалеку, у костра слышится пение охраны, за частоколом воют гиены, со стороны скал доносится и множество других звуков - на охоту вышли звери. Обмен любезностями:

"Мы в нашем небольшом монастыре наслышаны о громкой славе великого графа... о его удали в бою и в постели... о тысяче врагов, павших от его руки... о львах, пронзенных его копьем... о его бесчисленном потомстве..."

"Вся жизнь до встречи с настоятелем была прожита зря... его знания и святость... его несгибаемая преданность вере... его целомудрие... его аскетизм..."

Незаметно, используя самые тонкие ухищрения, собеседники постепенно переходят к делу. Преследовал ли граф своим визитом какую-то практическую цель, помимо желания доставить всем огромную радость я cвоим присутствием?

Что может быть более важной целью, чем давнее стремление нанести визит настоятелю и побывать в славной часовне Бесплодной смоковницы? Впрочем, одно дело у него действительно есть. Совершенно незначительное дельце, о котором, раз уж он здесь, может, и стоило бы упомянуть - если, разумеется, настоятель не против.

Каждое слово графа подобно драгоценному камню, цена которого исчислению не поддается. Какое же у графа дело?

- Это старая история... еще во времена недоброй памяти его преосвященства Горгия... в монастырь был заточен юноша... сейчас он старик... об этом знают только самые высокопоставленные... если, конечно, он еще жив...

- О граф, вы заговорили о том, чего уши мои не слышат, а глаза не видят. Есть вещи, говорить о которых не пристало.

- Настоятель, нет ничего тайного, что не стало бы явным. Час этой тайны настал.

- Что может знать простой монах о делах государственной важности? Да, теперь я вспоминаю, до меня и впрямь доходили слухи, будто во времена недоброй памяти его преосвященства Горгия в монастырь заточили какого-то юношу.

- И он еще жив?

- Монахи монастыря святого Марка Евангелиста умеют хранить свои сокровища.

После этого столь важного сообщения хозяин и гость некоторое время сидели молча, затем настоятель встал и в самых высокопарных выражениях пожелал графу спокойной ночи. Оба чувствовали, что сказано и так слишком много. Ведь следовало соблюдать приличия.

Переговоры возобновились на следующее утро после службы и продолжались большую часть дня. Перед тем как разойтись на ночь, графу и настоятелю удалось достичь договоренности об устранении разногласий на материальной основе. На следующее утро вопрос о цене был решен, и Ахон, сын Амурата, законный монарх Азании, верховный вождь племени сакуйю, повелитель племени ванда и гроза морей, был выпущен на свободу.

Событие это произошло без всяких церемоний. После сытного завтрака, состоявшего из вареного козьего мяса, сыра, маслин, копченой баранины, гуся и меда (в тот день как раз был мясоед, ведь несториане постятся редко), граф и настоятель, в сопровождении всего нескольких рабов, вышли из монастыря и, поднявшись на небольшой холм, остановились у входа в маленькую пещеру.

- Мы подождем здесь. Там нехороший запах.