Черная борода

Но с Александром Спотсвудом случилось нечто другое. Этой ночью как и 86 ночей до этого он предавался любви с молоденькой гаитянкой. Ее кожа была смуглой и гладкой, вся она источала экзотические ароматы, пробуждавшие страсть. И Александр не мог устоять. Он любил ее жадно, больно и до одышки. В такие моменты он забывал, что отягощен лишним весом, а также годами, которые уже не сбросишь. Он нисколько не задумывался, что может привлекать молодую красивую девушку в нем. Да это и не было столь важно, потому что она дарила ему свои ласки в обмен на подарки, украшения. Пусть так, зато они вместе. После страстных объятий, поцелуев и соответствующего продолжения Александр засыпал как ребенок – с довольной улыбкой блаженства на лице. Улучив один из таких моментов и в этот раз, гаитянка выскользнула из мятой постели, быстро оделась и выскользнула прочь. В холодном сумраке ночи, освещаемом только тусклыми фонарями, она быстро бежала к ближайшему пабу. Окунувшись в тепло, смешанное с ароматами от блюд, смешанные с алкогольными парами, девушка двинулась к одному из столиков. Там уже сидел человек. Он ждал. Подойдя к нему, гаитянка робко окликнула:

– Барт, я пришла.

Сидевший за столом обернулся. Его карие глаза пытливо смотрели в лицо девушки. Черные зрачки были расширены от маленького количества света, но оттого казались особенно сердитыми. Он клацнул зубами. Гаитянка не обратила на это внимание. Подсев к нему, она положила руки перед собой и стала ждать, пока он первый заговорит.

– Когда ты уйдешь от этого жирного свинтуса?

Девушка поморщилась от такого сравнения, но потом улыбнулась и провела рукой по волосам спутника, черным и густым.

– Всему свое время, дорогой, имей терпение и тогда придет то, чего мы хотим.

– Больше не могу терпеть! Как только представлю, что ты там с ним, – мужчина сплюнул. – Сколько еще нужно времени, чтобы он наконец должным образом раскошелился? Все эти подарки и безделушки не столь дороги. Нужны более крупные суммы, чтобы смыться отсюда.

– Я уже скоро смогу выведать у него основную информацию о счетах, не волнуйся. Когда он доволен, то становится болтлив, а это нам на руку.

Девушка отпила из кружки Барта виски и, не говоря больше ни слова, вышла. После нее остался тонкий аромат лотоса и восточного ветра. Гаитянка возвращалась в номер тем же путем, заказав завтрак в номер, чтобы сделать вид, что ходила в соседний магазинчик. К тому времени как она вошла, Александр уже проснулся и стоял у окна в полной тишине, размышляя о чем-то своем. Он встретил девушку вопросительным взглядом, на который та только невинно улыбнулась, придав своему лицу самое невинное выражение.

– Как спалось, милый? – она приблизилась и обхватила его тонкими руками за не самый тонкий живот, скорее напоминавший надутый шарик. Обнимая его, гаитянка в точности вознамерилась как можно скорее закончить начатое дело. Довольно тянуть и плевать на всякие там подарки, получать которые ей, честно говоря, нравилось, как и любой женщине. Если же получить единственный куш, то нескончаемый поток подарков прекратится, а дождаться подобного обращения от Барта также невероятно, как если бы разбойник вдруг решил превратиться в монаха. Конечно, не такой уж он негодяй, любит ее, но сам по себе почти нищий и промышляет всякими аферами. Хотя, кто знает, может быть именно это и нравится ей в нем? Что ж, а раз так, то нужно сделать как было оговорено. Сегодня же она устроит романтический ужин, напоит его, исполнит любую прихоть, какую он только пожелает, а потом, раздобревший, любовник расскажет ей все, что интересует ее. И придет конец всей этой истории, чтобы началась другая история. Во имя этого гаитянка играла сейчас блестяще свою роль – улыбка ее была нежна, губы трепетны, тело податливо каждому прикосновению. Вся она принадлежала в те моменты Спотсвуду, вернее – его деньгам.

Домой Александр вернулся только вечером. Элайза с бледным от переживаний лицом встретила его у двери. Задавать лишних вопросов она не стала, потому что это не имело смысла. За нее говорил взгляд, полный озабоченности и злости одновременно. Почему-то именно сегодня вице-губернатору было стыдно ловить этот взгляд жены. Он старательно опускал глаза. В честь того, как сильно он любит свою супругу, а на самом деле потому, что провинился в этот раз особенно, потеряв ценные векселя, взятые накануне из конторы, Александр приготовил Элайзе подарок – украшенное алмазами и сердоликами ожерелье, к которому были подобраны серьги не менее искусной работы в том же стиле. Таких подарков Спотсвуд не делал давно, если только в пору юности, а потому женщина обеспокоилась вдвойне. Не показывая тревоги, она, тем не менее, предчувствовала беду. А та, как известно, приходит без стука особенно тогда, когда ее ждут. Так случилось буквально днем. За дверью стояли представители закона. Их серьезные лица говорили о важности мероприятия, а крепкие кулаки барабанили в дом, заявляя о силе, которая в них сосредоточена. Горничная отворила, и они стремительно вошли внутрь. Один из них жестко произнес: