Черная Дама, Белый Валет

Мозг программиста легко и разумно вычислял исходники столь непривычных ощущений: другая реальность, выбросы адреналина, невероятные происшествия, отсутствие секса… Да множество причин! Спасибо, что влюбился, а не рехнулся! Но причины не отменяли результата, и в другой ситуации Ник не колебался бы ни секунды. Попробовать на вкус, в самом приятном смысле этого слова, насладиться – и в ЗАГС! Можно даже в обратном порядке. И пусть рожает маленьких темноглазеньких программистиков. Обеспечить семью он сумеет, не вопрос.

Однако сложившаяся ситуация была настолько не сахарной, что говорить о женитьбе просто язык не поворачивался. Прокормить жену и детей Ник мог и здесь – но где гарантия, что три недели спустя эта самая жена не станет вдовой? А дети при таком раскладе и родиться-то не успеют…

Вывод отсюда однозначный: задавить все «хочу» и пальцем к девчонке не прикасаться. Иначе он просто ей жизнь поломает! И так голову заморочил по полной программе! И ей, и себе…

С другой стороны – не слишком ли о себе возомнил? Если что – она поплачет и другого найдёт, красивая, молодая… Слишком молодая, чтобы всю жизнь по нему страдать!

Решающим фактором стал разговор на балу. Ещё бы!

– …Нам осталось всего три недели… Я не знаю, что будет потом. А мы теряем время… Я хочу быть твоей…

Йош мог гордиться собой: именно его слова стали для Ника поворотным моментом.

Отказывать женщине?! Да гори оно всё тёмным огнём!..

Кстати говоря, ещё ни с одной женщиной Нику не было настолько комфортно общаться. А главное – они с Тэль понимали друг друга едва ли не с полуслова. А порой, кажется, и мыслили одинаково. Хотя здесь и сейчас других мыслей у них и быть не могло…

Сотворив в четыре руки защиту – Ник ставил, барышня переплетала, – они переглянулись и хором произнесли:

– Мне надо переодеться…

– Я, наверное, весь духами провонял…

Рассмеялись и шагнули прочь с полянки. Оказавшись за барьером, Тэль мгновенно исчезла, и Ник последовал её примеру. Помыться перед таким делом – дело святое. Тем более после бала.

В доме стояла тишина, и Ник ухмыльнулся, увидев перед дверью комнаты Лекса колышущееся марево эльфийской защитки.

Быстро, но тщательно смыв с себя бальный пот и чужие запахи, он вернулся на берег и молниеносно создал нужную обстановку. Приятная всё-таки штука эта магия, а в некоторых обстоятельствах – так просто незаменимая!

Тэль появилась получасом позже – в неизменных штанах, с простым хвостом вместо сложной причёски и с корзинкой в руках.

– Я подумала – вдруг ты голодный…

– Спасибо, – сказал он, забирая корзинку и скрывая лёгкое раздражение. Могла бы и пеньюар надеть! – Хотя у мирового зла тоже неплохо кормят… А шампанского хочешь?

Но барышня, наконец заметившая перемены на полянке, застыла и, кажется, даже не моргала.

– Ничего себе! А я и не подумала… – прошептала она и расплылась в улыбке. А Ник скромно развёл руками: мол, старался как мог, не обессудь…

Внутри непрозрачного защитного купола, накрывшего поляну, шелестело под лёгким ветерком море красных, белых и розовых тюльпанов. По периметру – высокие канделябры, каждый на девять свечей. А посреди этого великолепия стояло королевское ложе – овальная кровать, огромная, низкая, под нежно-зелёным балдахином. Рядом столик: два бокала, бутылка в ведёрке со льдом, ваза с фруктами, ваза с конфетами. Портить пейзаж будкой туалета и душевой кабиной Ник не стал – сделаем по требованию!

А Тэль смотрела на кровать и медленно заливалась краской. Вспомнив, что до него барышня и целоваться толком не умела, Ник осознал допущенный психологический просчёт и масштабы её смущения и возблагодарил богов за свой достаточный опыт.

Он подошёл сзади, обнял, прижал к себе и шепнул:

– На самом деле я очень голодный…

Поцеловал за ушком, спустился губами на шею, развернул к себе… А через пару минут подхватил на руки.

…Сейчас ты забудешь о смущении, солнце моё, чудо моё… Ты будешь думать о другом… И очень надеюсь, что ты ни о чём не будешь думать…

Часом позже, лёжа рядом с ней, Ник всматривался в тонкие черты, целовал закрытые веки, лёгкими касаниями гладил грудь… И терпел. Терпел, дрожа от всё ещё нереализованного желания. А Тэль глубоко, прерывисто дышала и не шевелилась – расслабленная, умиротворённая. Мир нисходит на того, кто счастлив… Но её счастье почему-то делало счастливым и его, напряжённого, натянутого как струна.

– Я тебя люблю… – прошептал он. Впервые после школьного, подросткового романа.

Её глаза распахнулись, и в них засветилось такое, что дальше сдерживаться Ник просто не смог.

– И я те… – выдохнула Тэль, но договорить ей он не дал.

* * *

На берегу спокойной речки, неподалёку от поставленного влюблёнными барьера, закусывали два фамилиара, тщательно скрывая напряжение. Чешуйки в шерсти белого кота поблёскивали под яркими звёздами, чёрные перья в полосатой шкурке енота сливались с ночной темнотой.

– Хорошо, что я не согласился на пари… – задумчиво сказал енот, откладывая обглоданную косточку.