Черная дюжина. Общество смелых

— Ну, если иметь в виду экуменизм, то здесь явное богоборчество, тут смирением даже и не пахнет. Но это не есть идея всей Церкви, всей полноты Церкви. Это есть стремление или движение немногих иерархов, но это не общецерковное мнение и движение. Большинство иерархов не поддерживает экуменизма, так как мы знаем, что результатом всех этих встреч было только одно — они приносят вред православию, и не более того. Ведь мы не видим, чтобы кто-то из протестантов стал православным. Но когда все мы будем свидетельствовать об истине, тогда только многие протестанты и даже католики станут православными.

— Владыка, не могли бы вы пояснить, почему в современных условиях пышным цветом расцветает сектантство? Не кажется ли вам, что здесь просматривается некоторая слабость позиции иерархов Церкви, которые отдали на откуп сектантам поле миссионерской деятельности?

— Это очевидно и понятно каждому: к тому, что загнивает, слетаются всякие насекомые. Когда в обществе бездуховность, когда попраны нравы, когда государством не охраняются духовные ценности наших предков, тогда со всех сторон и наезжают всякого рода проповедники и сектанты. При таком бездуховном или же индифферентном состоянии народа они тут же поднимают голову. Но я бы не сказал, что в этом направлении мы одни должны вести активную работу. Вот кто может ответить хотя бы на такой вопрос. У нас есть государство, а есть ли у него какая-либо идеология или идеологический стержень? Его нет. А если нет идеологического стержня, то не может быть никогда и стойкой государственной машины. Где нет идеологии, там нет государства. Мы знаем из библейской истории, что, когда разрушалась идеология, идейный стержень государства, тогда могущественные империи превращались в какие-то маленькие государства или вообще исчезали с лица земли. И наоборот, где была сильная идея, там, даже у маленькой общности людей, возникало мощное государство. Поэтому здесь должно быть не только участие Церкви, хотя она и призвана присутствовать в первую очередь, но Церковь и государство должны вместе трудиться, чтобы защитить духовные и национальные ценности своего народа. Тогда и государству будет легче, и Церкви будет спасительно.

— Сейчас, владыка, вы высказали очень интересную мысль об идеологии, хотя я не очень люблю это слово. Может, здесь больше подошло бы понятие «традиция», в которой хранится весь накопленный опыт нации. Ведь был у нас Домострой — своеобразный свод законов, основанный на глубокой православной традиции. Именно в нем были сформулированы правила жизни не только отдельных граждан общества, но и самого государства. В злосчастном 17-м году все пало, рухнуло. Затем пришла коммунистическая идеология, которая добивала остатки великого имперского могущества и насаждала повсеместно могущество насилия. При этом кое-кто использует почему-то термины «империя», «имперский». Но понятия «империя», «имперский», что значит «превосходный», никакого отношения к советской власти не имеют. Они сопоставимы только с дореволюционным периодом. И если мы возьмем всю прошлую историю России, то мы увидим, что с именами царей связаны великие достижения как в духовном, так и в военном, политическом и гражданском устройстве нашего государства. Так вот, каково ваше отношение к возрождению монархии сегодня и видите ли вы возможность восстановления самодержавия в России?

— По непонятной причине слово «монархия» в сознании современного человека, в сознании славянина стало каким-то нарицательным. Монархическое устройство присутствует в самой природе. Это, в первую очередь, триединство в Боге. В человеке тоже есть триединство: дух, душа и тело. Посмотрим на солнце: оно же издает тепло, свет и само есть солнце. Далее, мы почему-то забываем, что многие страны по сей день имеют монархическое устройство. Где есть монарх, идееносец своей нации, там государство и экономика очень сильны. Возьмите Англию, Японию и т. д. У нас же многие говорят: «Так плохо стало жить!» А все потому, что народу нужен отец, нужен вождь. Народу нужно водительство. Если здоровый, мудрый семьянин ведет правильно образ семейной жизни, воспитание детей, то его семья процветает, благоденствует и служит примером для других.

Кстати, и епископ призван к этому же служению — к водительству народа Божьего, чтобы народ тот не завести в пропасть или в тупик. Это прямая обязанность епископа — быть водителем народа Божьего. Когда народ не имеет на уровне государственного устройства такого вождя и такого водителя, то он страдает, мечется. Ему трудно оттого, что нет отца, нет вождя, который бы вел их к свету, к мудрости, к Богу. А если с Богом, то такому народу всегда легко, тогда будут и материальные успехи. Другого водительства, без Бога, быть не может. А царь есть помазанник Божий. Он обязан, как и епископ, вести людей, вести нацию к Богу, чтобы и в этой, и в будущей жизни быть с Богом и оставаться вместе со своим народом.

— Вы все-таки верите в торжество православного самодержавия в России?