Черная дорога

– Меч не мог освободиться сразу, – сказал Мэт. – Просто не мог. Он ждал меня. Видишь ли, мы нужны ему оба. Вот почему я мотался туда-сюда по тропам призраков, между гранями «там» и «здесь». Я – часть всего этого. А третий человек, что ж, он – твой выход из положения.

– Третий человек – выход из положения, – вяло повторил Дэррик.

Тарамис изучал его, поднеся фонарь к самым глазам Дэррика.

Несмотря на раздражение от слепящего света, Дэррик обнаружил, что не может пошевелиться.

«Ты не мой сын! – ревел отец в его мозгу. – Люди глядят на тебя, и они бы не осудили меня, если бы я убил твою мать. Но она околдовала меня. Я не могу даже поднять на нее руку».

Боль взорвалась в груди Дэррика, но это была боль памяти – в настоящем с ним пока ничего не случилось. Он снова стал мальчиком, приземлившимся на кучу вымазанной навозом соломы. Подошел отец и долго бил его, а потом Дэррик много дней пролежал в стойле на этой же соломе, мечась в жару, со сломанной рукой.

– Почему я не умер тогда? – спросил он. – Все было бы гораздо легче, гораздо проще. И Мэт остался бы жив, жил бы себе да поживал с семьей в Хилсфаре.

– Я сделал выбор, – сказал Мэт. – Я предпочел уйти оттуда, уйти со своим другом. И если бы ты не стал причиной тому, я бы ушел оттуда сам. Хилсфар слишком тесен для таких, как мы с тобой. Мой старик знал это, как он знал и то, что я покидаю дом, чтобы поддержать тебя.

– Я убил тебя.

– А если бы не ты, сколько раз я мог бы уже погибнуть? До того, как мы оказались в порту Таурук?

В памяти Дэррика Мэт с прицепившимся к нему скелетом снова разбивал голову о скалу.

– Сколько раз капитаны кораблей, на которых мы плавали, говорили нам, что жизнь моряка флота Вестмарша ничего не стоит? Долгие вахты, низкая плата, да и жизнь короче, чем хотелось бы любому человеку. Единственное, что придает всему этому цену, – твои товарищи по команде и те несколько служанок в трактире, которые, когда ты войдешь, посмотрят на тебя так, словно ты настоящий герой!

Дэррик помнил эти речи и те времена. Мэту всегда все удавалось, всегда он заполучал самых хорошеньких служанок, всегда у него была куча друзей.

– И я бы знал, что мое везение не отвернулось от меня даже в загробном мире, если бы мы с тобой закончили это дельце, на которое подписались. Подними меч, Дэррик, и будь готов. Третий человек идет.

Слабость оставила Дэррика. Только сейчас он осознал, что Тарамис схватил его обеими руками за грудки и яростно трясет.

– Дэррик, – снова и снова повторял мудрец. – Дэррик!

– Я тебя слышу.

А еще он слышал стук стрел о металлические щиты воинов. Очевидно, церковные стражники осмелели и решили пристрелить хоть кого-нибудь из них. Сейчас бойцы держали щиты так, чтобы они заходили один на другой – внахлест – и дротики сквозь эту стену не проникали.

– Какой третий человек? – почти крикнул Тарамис.

– Не знаю.

По лицу было видно, что мудрец в отчаянии.

– Используй меч.

– Я не знаю как.

– Жди.

– Мы ждем, – тупо повторил Дэррик.

Для него все уже потеряло значение. Приглушенный голос отца звучал где-то на заднем плане. Возможно, это Мэт нашел способ сделать его потише, но если поверить в это, значит, Мэт не может быть демоном, а Дэррик был совершенно убежден, что демон в его голове был Мэтом.

– А вон еще стражники, – объявил Палат.

Внезапно камни кладки дрогнули и сместились. Тарамис уставился куда-то поверх плеча Дэррика.

– Гляди, – бросил мудрец. – Возможно, твой друг был прав.

Одеревеневший Дэррик неловко повернулся, и заметил прямоугольную дыру, открывшуюся в сточной трубе прямо над грудой булыжников. Вглядевшись попристальнее, он понял, что это не дверь – скорее, кто-то вынул большой каменный блок и отодвинул его. Свет заиграл на воде и обломках.

В прямоугольнике возникла человеческая голова.

– Дэррик Лэнг! – позвал появившийся.