Черная дыра

Арсен не знал, замечает ли это Асель, но напряжение, воцарившееся в комнате с самого начала этого вечера, было настолько ощутимым, что казалось, к нему можно притронуться. Капитану стоило неимоверных усилий держать себя в руках, томясь в ожидании, когда же Асель вспомнит о том, о чем ему следовало знать еще с раннего утра. Он оторвался от спинки дивана и выпрямился, подбирая в уме подходящие слова, чтобы не превратить беседу в перекрикивание друг друга.

— В чем дело, Арсен? — Асель также выпрямилась, и заглянула в лицо капитана. — Что ты хочешь услышать?

— Ты мне скажи, — Арсен поднялся с кресла, не в силах больше спокойно сидеть, и подошел к окну. Хотелось выйти на балкон и вдохнуть неожиданно нахлынувшей на город прохлады.

Он поймал себя на том, что с трудом пересиливает желание посмотреть на Асель. Чего он боялся? Противоречивые чувства устроили нешуточную борьбу между собой в его душе. Боялся ли он того, что испытает неприязнь, глядя на лицо девушки, так просто лгавшей ему? Или боялся того, что, взглянув в ее глаза, он не сможет быть таким же хладнокровным, каким хотел именно в данной ситуации? Конечно, Асель обо всем догадывалась. Она догадывалась, иначе и быть не могло. Больше всего капитана злило то, что, даже догадываясь, она делала вид, будто ничего не понимает. Стояла скромно отпустив голову и смотрела на него исподлобья невинным взглядом. Даже не глядя на нее, он знал, что именно так все и происходит. Неужели скрыть то, о чем Арсен уже знал, так важно для нее? В чем смысл этого секрета, ставившего под сомнение ее верность данному слову, Арсену и всему, что между ними было?

— Извини, но ты… — Асель замолчала, и улыбка окончательно сошла с ее лица.

— Наверное, я хочу знать, как прошел твой день. Кого ты видела, с кем общалась. Или, может, меня интересует, почему сейчас уже полночь, а ты все никак не хочешь рассказать мне о своем «друге»?

— О каком еще друге?

— Я не знаю. О Руслане или об одном из тех, кто сидели там вместе с ним. Ты хоть помнишь, о чем я просил тебя утром? — Арсен, наконец, посмотрел на нее.

— Я… — Асель встала с кресла. — Я не думала, что это так важно.

— Ты не думала, что это важно?! Что именно? Твое обещание, или то, что он заявился к тебе ни свет, ни заря? Или не так важно говорить друг-другу правду? Ты даже представить себе не можешь, насколько это, черт возьми, важно. Я же сказал тебе, звонить мне, если даже кто-нибудь из них будет мимо кофейни твоей проходить. Думаешь, это просто ревность? Ты хоть понимаешь, кто эти люди? Ты живешь в своем маленьком мирке, и думаешь, что вся жизнь — это кофе и цветочки. Поверь, в этой жизни есть люди пострашнее упившихся в стельку клиентов бара.

— Они просто посидели и ушли. Я знала, что ты будешь злиться. И поэтому я не хотела тебе говорить, чтобы ты не натворил глупостей.

— Какие глупости я мог натворить? Послушай себя, что за бред ты несешь? Ты даешь мне обещания, нарушаешь их и еще пытаешься это скрыть. Ты, похоже, совсем ничего не понимаешь. Выйди за периметр пяти улиц в благополучном районе, в котором проходит вся твоя жизнь. Посмотри, что происходит в других районах города, где люди не носят розовые очки. Эта шваль, которая приходила к тебе сегодня, этот недоносок с цветами — это убийцы, насильники. Для них нет ничего святого. Думаешь…

— Подожди, не надо со мной так разговаривать. Не преувеличивай.

— Думаешь, он приходит, потому что любит тебя? Ты что, действительно считаешь, что… — Арсен усмехнулся. — Брось, Аселя. Ты знаешь, куда он привез тебя, когда похитил? Это здание в три этажа набито проститутками со всей страны, а он их сутенер. Какая, к чертовой матери, любовь?

— Не кричи. Ты не можешь так со мной разговаривать.

— И когда ты собиралась мне это сказать? — Арсен расстегнул пуговицу рубашки, чувствуя, как его бросило в жар. — Ты солгала мне, когда я спросил, нет ли вестей от этих подонков. Ты помнишь, в обед, я звонил тебе и спросил это. Ты солгала. Зачем? Весь этот проклятый вечер я сидел и ждал, когда ты уже, наконец, расскажешь мне о том, что случилось, но ты и не думала этого сделать. И неважно беседовала ты с ними или послала к черту. Важно то, что ты раз — солгала мне, два — не сдержала обещания, которое дала только сегодня утром.

— Арсен!

— Или тебя заводит все это? Плохие парни, пистолеты, деньги? Тебя это заводит?

— Хватит, не говори так, — глаза Асель мгновенно наполнились слезами. — Я сказала им, чтобы они уходили. Я даже не разговаривала с ними.

— Конечно, как я мог не догадаться. Правда, они похожи на плохих ребят из всей этой мелодраматической чертовщины, которую ты смотришь? Все же лучше, чем мент в галстуке, скованный правилами, инструкциями и прочими условностями, нет?

— Арсен, успокойся, я сейчас уйду.