Черная книга

Между тем, как она спешила на свое брачное торжество, Пизани, к своему удивлению, увидел, что из глубины пещеры появилось не одна Нирвана, а вместе с ней председатель союза тринадцати, Градениго, который поздравил Пизани, как выдержавшего самые трудные испытания, то есть, пожертвовавшего союзу судьбой некогда любимой им женщины. Пизани узнал весь механизм таинственного камня с буквой «D» (Diabolo — диавол, патрон Союза 13-ти), который по виду сам возвращался на свое место, на самом деле же двигался благодаря замечательно искусному механизму. Пизани узнал всю систему проваливающегося пола, благодаря которому он очутился тогда во второй пещере, узнал источники якобы невидимого света работы казненного механика, предвосхитившего тайну электрического света за триста лет до применения его в Европе и унесшего свою тайну в могилу, т. к. союз тринадцати, хотя пользовался его изобретениями, но секрета его не знал. Роковой напиток оказался фалернским вином с примесью нескольких соков и пары дождевых червей. Наконец, при испытании огнем он был поднят благодаря силе вделанного в потолок магнита, притягивавшего надеваемый на испытуемого железный пояс. Кроме бальзама для быстрого заживления ожогов, в пещере находился целый ряд ядов и противоядий, необходимых Союзу тринадцати для его преступных целей. В заключение Градениго наградил Пизани тем, что приказал укротительнице дрессированной змеи — Нирване — осчастливить его всеми чарами своих ласк. Градениго ушел, а Пизани остался вдвоем с прекрасной Нирваной.

* * *

Сильно билось сердце у донны Анджиолины, но, тем не менее, благодаря своему удивительному умению владеть собой, она не показала и виду окружавшим ее и спокойно пошла переодеваться к венцу. Дож же, по окончании обряда венчания с морем, в последний раз вернулся в старинный дворец Фалиери, чтобы, переодевшись здесь для венчания, навсегда переехать в палаццо дожей. Когда он только что собирался переступить порог своего дворца, к нему подбежал человек и, упав на колени, закричал:

— Светлейший дож! Мне необходимо переговорить с тобой по очень важному делу. Между тем, твои сбиры преграждают доступ к тебе.

— Я узнаю тебя, славный Бертуччио, мой товарищ по полю брани, — промолвил дож. — Что тебе нужно, говори.

— Я не могу говорить перед этими нобилями, — ответил Бертуччио.

— У меня нет тайн от моих соправителей, — сказал дож.

— Но у народа есть от них тайны, — ответил Бертуччио.

Дож удивленно пожал плечами.

— В таком случае, пойдем ко мне.

Поднявшись на лестницу и оставив свит в приемной, дож вошел с Бертуччио в свой рабочий кабинет.

— Синьор Фалиери, — быстро заговорил Бертуччио, — вы знаете меня по тем битвам, в которых мы вместе сражались.

— О, да, — ответил Фалиери, — я хорошо помню тебя, ты немало оказал услуг своей родине, Венецианской республике.

— И я люблю ее не меньше, чем вы, ее дож. Но эта республика теперь в опасности; Совет Сорока и Совет Десяти слишком долго притесняли народ, чаша терпения его переполнилась, и в арсенале, где я служу одним из надсмотрщиков, вспыхнул бунт. Сбирам не усмирить его. Народное восстание вскорости охватит всю Венецию, и разгорится жестокая война с притеснителями родины. Марино Фалиери, тебя народ знает, тебя народ любит, стань во главе нашего восстания и освободи свою родину.

В первую минуту дож оцепенел от неожиданности, потом он воскликнул:

— Как, мне пойти против республики, мне, главе ее! Эй, сбиры, арестовать этого бунтовщика, дерзнувшего предлагать дожу такие постыдные сделки!

И, пока сбиры связывали ошеломленного Бертуччио, дож величественно вышел из комнаты и направился в свою спальню, чтобы переодеться. Там ему бросился глаза лист бумаги, приколотый к креслу.

Пробежав его глазами, дож зашатался и в глубоком обмороке упал на пол.

На листе было написано:

«О, дож, твоя голова седа, а твоя невеста молода. О, дож, ты глуп, а она хитра. До брака рогатый, радуйся, картонный воин!»

Глава V. Мятежный старец

Через некоторое время Фалиери пришел в себя и, несмотря на страшную слабость, которую он ощущал во всем теле, и тяжелое душевное состояние, он облекся в свадебный наряд и отправился в собор Св. Марка для венчания.

У подъезда собора стояла многочисленная свита в праздничных нарядах, а на верхней ступени дожа встретил Совет Десяти и Сорока в полном составе. Низко склонились головы перед маститым старцем, а из собора донеслись первые торжественные звуки органа.

Но Фалиери прежде, чем войти в собор, направился к председателю Совета Десяти и, отведя его в сторону, со страшным волнением сообщил о всем произошедшем.

Градениго сделал вид, что так же, как и дож, возмущен всем случившемся.

Фалиери сообщил ему, что узнал руку Микаэле Стено, и Градениго притворно обещал, что сегодня же вечером соберет заседание Совета Десяти и приговорить дерзкого пасквилянта к смерти.

Успокоенный Фалиери вошел в церковь, где уже ждала его прекрасная Анджиолина.

* * *