ЧЕРНАЯ КНИГА АРДЫ

– Нет, ты подожди. Племянник Тургона – это хорошо. Это очень хорошо. Это, значит, что же, ты королю Финголфину внуком приходишься? Да мне просто повезло! Ты не бойся, Оркам я тебя не отдам.

– Он наш, – прорычал предводитель Орков. – Наша добыча!

– Сразу видно, что альвы и харги – братья по крови. Верно, очень хочешь ты поговорить с ним по-братски. Но скажи-ка мне, кто ты такой, чтобы решать? – недобро усмехнулся Гонн, положив руку на рукоять меча. – Может, тебе и владыка Твердыни не указ?

Орк колебался. Гонн снова повернулся к Эльфу:

– И в Аст Ахэ я тебя не отправлю, альв, внук Финголфина. И ребята мои тебя не тронут, – он ласково улыбался. Потом вдруг его лицо дернулось в злой усмешке. – Я сам тобой займусь. Я твою голову сам Повелителю доставлю, сволочь! – проревел Гонн.

Маэглин вжался в ствол дерева. Все происходящее было похоже на бредовый страшный сон. Выхода не было. Он проклинал день и час, когда покинул Гондолин, нарушив запрет Тургона. Этот человек был страшнее Орка, и из глаз его смотрела смерть – неотвратимая, чудовищная, жестокая. Бежать было некуда. Гонн сделал шаг вперед…

Приглушенный стук копыт. Статный всадник в черном на вороном коне. Бледное, красивое и жестокое лицо. Гонн склонился перед ним:

– Здравствовать и радоваться вечно тебе, Гортхауэр, Повелитель Воинов!

– И тебе здравствовать, Гонн, сын Гонна из рода Гоннмара, отважный воитель. Кто это? – всадник небрежно указал на Эльфа.

– Маэглин, альв, племянник Тургона, внук Финголфина.

Гортхауэр угрюмо усмехнулся.

– Славная добыча досталась тебе сегодня, Гонн, сын Гонна.

– О великий! Это мы схватили его. Отдай его нам, – предводитель Орков хищно оскалился.

Гортхауэр, казалось, не обратил на Орка никакого внимания:

– Пленник твой. Он в твоей воле.

– Благодарю…

Стоявший в каком-то оцепенении Маэглин, наконец пришел в себя и, отпихнув воина, бросился к всаднику:

– Повелитель! Пощади!

Гортхауэр холодно усмехнулся:

– Ты знаешь, у кого просишь пощады?

– Да, владыка Гортхауэр! Пощади, милосердный!

Майя расхохотался:

– Совсем свихнулся от страха. Милосердный, надо же! Да нет, вы меня называете Гортхауэр Жестокий. И это правда. И ты в этом убедишься, Нолдо!

– Пощади! Все тебе расскажу, все! – Маэглин дрожащими руками вцепился в стремя. Гортхауэр брезгливо отстранился:

– Ну, что ты можешь рассказать?

– Все! Я племянник Тургона, я знаю, как добраться в Гондолин. Ты завоюешь это королевство, я помогу тебе!

– Тоже мне, помощник, – сквозь зубы процедил Гортхауэр. – Ну, да ладно. Иди вперед.

Гонн вздохнул, потом, не сдержавшись, сплюнул и бросил:

– Не вздумай бежать, альв. Сойдешь с тропы – считай, мои ребята тебя получили. И тогда пощады не жди.

Маэглин рассказывал торопливо, сбивчиво. Гортхауэр слушал с непроницаемым лицом – не угадать, что думает.

– Тургон не устоит перед твоей мощью. Только я прошу тебя отдать мне принцессу Идрил…

Гортхауэр отвернулся.

– Я буду править Гондолином, предан тебе буду, служить буду…

– Высоко ценишь свою жизнь, Нолдо, – тяжело сказал Гортхауэр. – Ладно. Теперь убирайся.

– Да, да, Великий… Скажи, твои слуги не тронут меня?

– Здесь тебя никто не тронет. И ты получишь то, что заслужил.

Какой-то второй смысл почудился Маэглину в этих словах.

– Ты обещаешь, господин? – нерешительно спросил он.

– Тебе что, мало моего слова? Вон отсюда!

«Ты получишь свое, Нолдо, внук Финголфина, потомок Финве. Ты, равнодушно смотревший на гибель своего отца, ты, пожелавший стать господином и предавший своего родича и короля, ты, презирающий людей, возжелавший над трупом Туора взять в жены Идрил, ты, в чьих жилах кровь палача – будь проклят! Ты купил свою жизнь ценой крови своего народа, и наградой тебе станет ненависть друзей, презрение врагов и позорная смерть. И не будет могилы тебе, предатель; высоко хотел взлететь ты – тем страшнее будет твое падение. Грязная тварь. Я достигну двух целей сразу: никогда более воинство Гондолина не придет на помощь Нолдор, сыновьям Феанора, и я отомщу за кровь Учителя. Да будет так».

Он резко поднялся, набросил на плечи плащ, застегнул его у горла стальной пряжкой – черно-серебряная змея с холодными бриллиантовыми глазами.

«Пора действовать».

ЛЕСНАЯ ТЕНЬ. 493-515 ГОДЫ I ЭПОХИ

Элион вспоминал рассказ о страшной участи пленников Моргота, о чудовищных пытках, которые измышлял Проклятый для своих врагов. Тысячу раз он проклинал свою злосчастную судьбу, позволившую ему выжить в том бою.

С удивлением обнаружил, что кто-то умело перевязал его раны. Это угнетало и страшило еще сильнее: что доброго может быть из Ангамандо?

Он начал на ощупь исследовать каземат, в котором оказался, видимо, когда был без сознания. Вопреки ожиданиям, здесь было сухо и не слишком холодно. У вороха сена, на котором он лежал, Эльф обнаружил кувшин с водой и еду. Попробовал с опаской. Вода была чистой и холодной, пища – вполне сносной. Плохо было одно: в каземат не проникал ни один луч света. Полная темнота.