ЧЕРНАЯ КНИГА АРДЫ

– Я почему-то верю тебе. Но мне тяжело расставаться с Аэни. Она у меня одна… Это надолго?

– Несколько дней.

– Прости… как ты сказал? День… что это?

– Ах да… Какой же я недогадливый! Вы же не видите… Видишь – звезду? Когда в седьмой раз она встанет в зените, девочка вернется. И я обещаю: твоя дочь будет здорова.

– Благодарю тебя, Крылатый.

– Поедешь со мной, маленькая?

Девочка обернулась к матери, словно прося разрешения, потом кивнула.

– Мама! Мамочка!

Женщина подхватила Аэни на руки:

– Ты… говоришь, девочка моя? Он вылечил тебя?

– Мамочка, смотри, что он мне подарил! – Аэни разжала кулачок.

– Пойдем к костру, малышка, я посмотрю…

– Зачем? – удивилась девочка. – Ведь так светло…

– Светло?.. Пойдем к костру.

На ладони девочки лежал маленький кленовый листок в золотых прожилках со сверкающей каплей росы. Мать осторожно взяла его в руку, боясь, что капля скатится с листка…

Он был из камня.

– Какое чудо… – тихо промолвил Гэлеон. – Как бы мне хотелось создавать такое же…

– Научишься, – ответил бесшумно подошедший Мелькор.

– А почему Аэни говорит, что – светло?

– Может быть, скоро вы поймете…

– Неужели ты не видишь, мама? Вон там, наверху – огонь, такой яркий, ярче костра… Видишь? Он говорит – это Солнце, Саэрэ, – девочка очень тщательно выговорила последнее слово.

– Саэрэ?

– Да, да! Он говорит – это звезда, только очень близко, поэтому так ярко светит…

Девочка весело щебетала, рассказывая, что было там, куда она ездила. Ей не хватало слов, и она озабоченно морщила нос, пытаясь объяснить, как это – дворец из камня, мерцающие стены пещер, высокие черные горы… Какой там был странный зверь – пушистый, черный, с глазами – как светящиеся зеленые листья, ласковый… Потом, утомленная, свернулась калачиком у костра и задремала, крепко сжимая в кулачке кленовый листок. По лицу вертевшегося тут же мальчишки было заметно, что он жгуче завидует Аэни; однако справился с собой и, присев рядом, начал жадно прислушиваться к разговору взрослых.

– Ты говорил – один из Творивших Мир… Кто они? Как был создан мир? – допытывался Гэлеон. Мелькор прислонился к стволу дерева, скрестил руки на груди и начал:

– Был Эру, назвавший себя – Единым, которого в Арте стали именовать Илуватаром, Отцом Всего Сущего…

Когда рассказ был окончен, некоторое время все молчали. Потом снова заговорил Гэлеон:

– Значит, мы – Дети Единого?

– Да, так…

– Скажи, а где же другие Бессмертные? Почему мы никогда не видели их? Ты говоришь: вы пришли в Арту, чтобы приготовить этот мир к приходу Эльфов и Людей: почему же только ты пришел к нам? Разве другие не знают того, что знаешь ты?

– Знают. Но они покинули эту землю и ныне пребывают в Земле Бессмертных, Валиноре. Здесь я один.

– Почему же ты не среди них?

– Мой путь иной, чем у них. Не зная Тьмы, они изначально отвергли ее и могут жить только в Свете. Теперь Тьма и темнота равно страшат их.

– Разве Бессмертным ведом страх?

Мелькор промолчал.

– Тебе известны судьбы мира. Скажи, какова судьба Эльфов?

– Вам предопределено бессмертие – таков дар Единого. Вам суждено уйти в землю Бессмертных.

– Но мы не хотим уходить! – горячо воскликнул тот, кому предстояло стать Художником.

– А я хотел бы взглянуть на Валинор, – задумчиво промолвил кто-то. – Увидеть и вернуться…

– Вы не сможете вернуться. Такова воля Единого.

– Но если нам суждено уйти, зачем же ты говоришь с нами? – спросил Гэлеон.

– Вы не испугались Тьмы, а значит, способны понять ее, и тогда вам откроется суть Равновесия Миров. Вы сможете освободиться от оков Предопределенности, и вам будет дано право выбора.

– Ты говорил – выбор дан только Людям… Значит, мы станем Людьми?.. Бессмертие… А что такое смерть?

– Только Смертные могут уйти из этого мира, найти свой путь в Эа.

– Это тоже дар Илуватара?

– Нет. Это мой дар тем, кто разорвет замкнутый круг Предопределенности.

– Я не все еще понимаю в твоих словах. Нужно думать. Ты останешься с нами?

– Мне нужно покинуть вас ненадолго. Но я вернусь.

– Мы будем ждать тебя, Крылатый.

…Когда Черный Всадник скрылся в сумраке леса, глядя ему вслед, Гэлеон тихо сказал:

– Кажется, я понял его… Если бы не было Тьмы, мы никогда не увидели бы звезд…