ЧЕРНАЯ КНИГА АРДЫ

Орки слушались его, как собаки – Ороме. А он ненавидел их. Они и память о Курумо стояли между ним и тем, кого он не осмеливался теперь назвать Учителем. И потихоньку он стал сомневаться в себе самом.

…Он читал послания из Аст Ахэ, написанные рукой его ученика. Краткие – ни одного лишнего слова. «Властелину Мелькору от правителя Аст Ахэ. Господин мой…» А сердце болезненно дергалось, когда замечал: вот здесь рука Гортхауэра дрогнула, здесь строчка поползла вниз, здесь проскользнул какой-то мучительно неловкий оборот речи…

Он уговаривал себя, пытался убедить доводами разума – ничего не помогало, и все не утихала тревога, и горечь переполняла сердце; и в тишине ночи, меряя шагами бесконечные коридоры и высокие залы замка Хэлгор, он вел нескончаемый спор с самим собой – самым жестоким и страшным собеседником…

Он был совсем прежним со своими учениками. Говорил с ними, слушал их, улыбался, а сердце все жестче сжимали ледяные когти. Ему не нужен был сон, и он завидовал тем, кому ночь приносила забвение и избавление от печалей. Для него каждая минута одиночества превращалась в пытку, каждая ночь становилась цепью изматывающих, болезненных и бесполезных размышлений. Он пытался заставить себя не думать об этом. И не мог.

«Властелину Мелькору от правителя Аст Ахэ. Господин мой…»

Письмо можно разорвать, сжечь, уничтожить – но не забудешь уже ни слова, тебе не дано, ты не умеешь забывать, и строчки – огнем на черном – возникают перед глазами, стоит только опустить веки. И хлещет как плеть: «Господин мой…»

"– Свет… откуда? Что это?

– Солнце.

– Это сотворил – ты?

– Нет, оно было раньше, прежде Арты. Смотри.

– …Что это?

– Звезды. Такие же солнца, как видел ты. Только они очень далеко. Там – иные миры…"

«– Знаешь, иногда мне кажется – мир так хрупок…»

«Нет, это не могло быть ложью, так не лгут… Или – могло? Сердце противится разуму… А если… Пусть придет сюда… поговорить с ним, объясниться… Но во второй раз я не смогу оттолкнуть его. И, что бы он ни сказал, я поверю. Я не сумею понять, где правда, а где ложь. Воистину, мы слепы с теми, кого любим… А если – солжет, что тогда? Нет, пусть все останется как есть…»

Но душа его не знала покоя, и сердце рвалось надвое. Он старался чаще бывать со своими учениками, и их радовало это – но жить среди них уже не мог. И затемно седлал он крылатого коня, или черным ветром летел к деревянному городу. Город спал, и он долго блуждал без цели по улочкам между медово-золотых домов…

По-прежнему дети приходили к нему. Только истории, что рассказывал он, становились все печальнее.

…Цветок Ночи, полюбивший Луну, был подобен звезде. Ему суждена была недолгая жизнь, и цветок знал, что к осени уснет, чтобы пробудиться лишь через год. Но Луна любила его, и каждую ночь он тянулся к ее ласковым лучам, и казалось ему невозможным на долгие месяцы расстаться со своей любовью. И так говорила ему Земля: «Усни… Осень близка, и жизнь покидает тебя, дитя мое… Весной пробудишься ты ото сна и снова станешь звездой земли…» Но цветок не ответил матери своей, Земле. И, видя его печаль, так сказала Ночь: «Если любовь твоя так сильна, если она дороже жизни тебе; знай, звезда земли, ты будешь светить еще много ночей, но заплатишь за это жизнью».

И стало так.

Много ночей прошло, и свет цветка был болью, ибо он умирал. И неизъяснимая печаль рождалась в сердцах тех, кто вдыхал его горьковатый аромат, но горечь эта была счастьем, ибо Луна дарила любовью своей.

И однажды, взглянув на землю, увидела Владычица Ночи, что угасла звезда земли. Тогда поняла она, чем платил цветок за свою любовь. Горше морской воды были слезы Луны, и велика была печаль Земли. Но печаль эта и слезы эти стали – полынью, скорбной травой, чьи соцветия хранят серебро лунного света, а стебли – горечь слез Луны. Травой печали зовется полынь, и горечь ее свята, ибо это горечь любви, что дороже жизни…

"Что происходит с тобой, Учитель? Для всех ты такой же, как прежде, но я вижу – ты стал иным… Ты улыбаешься, но глаза твои печальны; ты с нами, но мысли твои далеко, и кто знает их? Я вижу, печаль на сердце у тебя, но как спросить?

Как ждешь ты посланий из Аст Ахэ – но нет радости в лице твоем, когда читаешь их. Почему твой Ученик покинул нас? Дом его пуст, и высоко поднялись печальные травы у стен его… Учитель, почему он не возвращается к нам?

Кто мог, кто смел ранить сердце твое, почему ты таишь эту боль – ведь мы любим тебя, каждый из нас отдал бы и саму жизнь, чтобы помочь тебе… А ты словно стеной отгораживаешься от нас – зачем? Ведь когда болит сердце, это видно, а я рождена Видящей…

Скажи, что с тобой, Учитель? Что мучает тебя, Учитель? Стремителен полет крылатого коня, звездный свет родниковой водой омывает лицо всадника – горе в твоих глазах, и нет тебе покоя… Что гонит тебя, что мучает тебя? Скажи мне, ответь мне – я не смею спросить… Чем помочь тебе, Учитель? Учитель…"