Черная книга Чеченской войны

З.Яндарбиев, один из идеологов шариатских судов, ближайший сподвижник Дудаева и “спецпредставитель” Масхадова в ноябре 1999 проехался по странам Ближнего Востока, встретился с Генеральным секретарем Всемирной Исламской Лиги А.Обейдом и в Исламском Банке Развития, а в январе 2000 побывал в Кандагаре, где договорился с талибами об “установлении дипломатических отношений” и открытии “посольства” Чечни в Кабуле.

Уровень приема чеченских эмиссаров подтверждает вывод о том, что целый ряд иностранных государств, предъявляющих претензии России о нарушении прав человека, в действительности обеспокоены тем, чтобы руками бандформирований вынуждать Россию к изменению ее внешней политики. Именно поэтому доверенные лица лидера преступного режима с почетом принимаются на самом высоком уровне на Западе и в ряде арабских государств.

Заключение

ИСТИННАЯ ЦЕНА ПРЕТЕНЗИЙ К РОССИИ

Претензии, предъявленные России с началом контртеррористической операции в Чечне в августе 1999 состоят в следующем:

непропорциональное применение военной силы;

нанесение ударов по мирным населенным пунктам;

отказ от переговорного процесса при разрешении конфликта;

запрет на свободный выезд с территории Чечни;

недопущение в Чечню международных наблюдателей.

Все эти претензии выдвинуты без достаточного знания обстановки в Чечне и в зоне боевых действий, либо с использованием заведомо искаженной информации.

Вопрос о пропорциональности применения военной силы сам по себе носит абстрактный характер, поскольку представления о “достаточности” могут изменяться в зависимости от реальных условий. Национальные интересы России состоят в том, чтобы применить военную силу в таких объемах и с такой интенсивностью, чтобы с минимальными потерями и в сжатые сроки восстановить суверенитет над территорией, захваченной бандформированиями, восстановить на этой территории элементарный порядок и обеспечить защиту граждан от произвола и насилия. Превышение разумного предела применения силы при такой постановке общей задачи российских войск в Чечне может быть связано только с затруднением процесса добровольного отказа боевиков от сопротивления. Между тем, таких затруднений в Чечне не наблюдалось. Напротив, добровольно сложившим оружие решениями российского правительства и парламента гарантировалась амнистия.

Нанесение ударов по мирным населенным пунктам является в целом безосновательной претензией, хотя нельзя исключить и факты случайного обстрела. Такого рода факты, тем не менее, для российской стороны не являлись проявлением какой-либо систематической установки. Напротив, в целом ряде случаев в результате переговоров с представителями мирного населения населенные пункты занимались российскими военными без штурма, гражданам удавалось уговорить боевиков оставить тот или иной населенный пункт без боя. При этом российские власти делают все возможное для скорейшего возвращения к мирной жизни населения Чечни и вынужденных переселенцев, нормализации социально-экономической обстановки, восстановлению инфраструктуры республики, обеспечению прав граждан.

Указанные обстоятельства опровергают также представление о том, что российская сторона отказывалась от переговоров. Переговорный процесс шел непрерывно. Тем не менее, в опыт предшествующего периода показа, что представители правительства Масхадова на могут быть стороной в переговорах о мирном урегулировании. Масхадов и его окружение не контролировали действия боевиков на территории Чечни и не могли выступать от их имени. Более того, Масхадов и его окружение были связаны с целым рядом преступлений и обстановкой террора на территории Чечни. Именно в связи с этим стороной для переговоров избирались представители мирного населения конкретных населенных пунктов.

Предложение о восстановлении свободного выезда граждан из Чечни противоречит задаче российского государства по защите граждан России от терроризма. Возвращение к “полупрозрачным” границам до окончательного мирного урегулирования ситуации в Чечне чревато новым захватом заложников, совершением террористических актов на территории России. Свободный выезд из Чечни также невозможен в связи с необходимостью задержать и привлечь к ответственности скрывающихся руководителей бандформирований и террористов.

Повторяемые на Западе доводы об отсутствии свободы доступа в Чечню для международных наблюдателей опровергается тем, то там работают десятки журналистов, представляющих различные иностранные и российские средства информации. Только в конце 1999 — начале 2000 года в регионе побывали представители ООН, ОБСЕ, организация “Исламская конференция”, комиссар Совета Европы по правам человека, делегация ПАСЕ. Там же в координации с МЧС России работает более десятка всевозможных международных и неправительственных организаций.