Черная книга имен, которым не место на карте России

Знаменитый идеолог анархизма князь Петр Алексеевич Кропоткин (1842–1921) принадлежал к одному из самых аристократических родов России. Отец его владел имениями в трех губерниях и более чем тысячью крепостных. Кропоткин воспитывался в Пажеском корпусе, который закончил в 1862 г. Перед ним открывалась блестящая карьера, тем более что его как первого ученика выпускного класса приблизил к себе Александр II: Кропоткин стал личным камер-пажем императора. Но он поступает на службу в качестве чиновника особых поручений при губернаторе Забайкальской области, с конца 1863 г. — при генерал-губернаторе Восточной Сибири.

В 1872 г. Кропоткин уехал за границу. Кратковременное пребывание в Швейцарии стало одним из последних звеньев в формировании его политической ориентации. Здесь он вступил в одну из секций I интернационала, с упоением читал социалистическую и анархическую прессу, познакомился с виднейшими последователями М. А. Бакунина. Большое впечатление на Кропоткина произвело знакомство с организацией жизни и труда швейцарских часовщиков в рамках Юрской Федерации, которая пыталась осуществить идею «безначалия». Его радовало здесь и «отсутствие разделения на вожаков и рядовых», и то, что вожаки «скорее люди почина», чем «руководители». Когда Кропоткин уезжал в Россию, взгляды его окончательно определились. «Я стал анархистом», — вспоминал он.

По возвращении в Петербург Кропоткин примкнул к народникам и вел пропаганду среди рабочих. Он вошел в кружок «чайковцев», для которого составил программу деятельности (название кружку 1870-х гг. было дано условно по имени Н. В. Чайковского, который представлял его в сношениях с реальным миром). Огромные знания и литературный талант скоро выдвинули Кропоткина в число руководителей «хождения в народ». В составленных им документах «Должны ли мы заняться рассмотрением идеала будущего строя?» и «Программа революционной пропаганды» Кропоткин впервые в общих чертах сформулировал свои анархистские воззрения. Он участвовал в деятельности «народников» и на практике, в совершенстве овладел навыками конспирации. В 1874 г. Кропоткин был арестован и содержался в Петропавловской крепости. Через два года был переведен в тюремный госпиталь, откуда совершил дерзкий побег и эмигрировал.

Он провел за границей более 40 лет. Там он выпускал анархистскую газету «Le Revolte» («Бунт»), стал одним из виднейших теоретиков международного анархизма. Выходят его работы: «Речи бунтовщика» (фр. 1885, рус. 1906), «Анархия, ее философия, ее идеал» (1896, 1906), «Взаимная помощь как фактор эволюции», исторический труд «Великая французская революция. 1789–1793» (1909) и др. Особенно известны его «Записки революционера». В 1876 г., после смерти М. А. Бакунина, именно он стал признанным теоретиком и пропагандистом анархии.

На Западе Петр Алексеевич близко познакомился со многими деятелями русского и международного революционного движения, участвовал в Международном социалистическом конгрессе в Генте (Бельгия). Во Франции выступал на собраниях, посвященных годовщине Парижской Коммуны, в Швейцарии во время демонстраций мятежный князь дрался с полицейскими. Дважды (в 1897 и 1901 гг.) ездил в Канаду, где вел пропаганду своих взглядов. В эмиграции заявил о себе как один из крупнейших революционеров-публицистов.

Теоретик анархизма ставил вопрос так: либо государство раздавит личность и местную жизнь, либо оно должно быть разрушено. Будущее безгосударственное общество Кропоткин представлял в виде вольного федеративного союза самоуправляющихся единиц — общин, территорий, автономий, над которыми не тяготеет центральная власть и которые строят свои взаимоотношения на принципе добровольности и «безначалия».

Анархизм Кропоткина был сродни утопическому социализму; социалистическое равенство, по его мнению, достижимо, ибо человек, как и вся природа — существо, практикующее взаимопомощь. В тактических вопросах Кропоткин, в отличие от многих его последователей, отвергал методы заговора, «нечаевщины» и террора, считая, что цель оправдывает далеко не все средства. Он полагал, что социальный и нравственный потенциал человека вполне достаточен для того, чтобы после революции начать созидание коммунистического безгосударственного общества на основе союза сельскохозяйственных общин, производственных артелей и ассоциаций людей по интересам. В силу сложившихся хозяйственных, торговых и культурных связей такой союз неизбежно должен был бы вступать в сношения с другими союзами, объединяя этими связями все человечество.