Черная корона

Калинкин в предвкушении ее падения на лопатки приосанился, скрестив руки перед грудью. Сейчас, вот сейчас она пожмет узенькими плечиками, покусает нижнюю губу, приведя тем самым в трепет бедного Халева, и промямлит растерянно: «Не знаю…»

Но черта с два! Не стала крохотная Александра теряться и губы терзать не стала. Она лишь подумала недолго. Вскинула на него глаза, в которых — ему точно не показалось — плескался самый настоящий охотничий азарт и еще, быть может, вызов и выдала, заставив его чертыхнуться про себя:

— Я скажу следующее, Дмитрий Иванович… Либо гражданка Черешнева врет… К слову, очень глупо врет! Неподготовленно врет, необоснованно и нелогично. Либо…

— Либо?

Илюха Халев развернулся к ней и уже готов был прямо сейчас клевать с ее ладони. Неужели она ему действительно так понравилась? Что он в ней нашел, интересно? Может, от безрыбья, правильнее, от безбабья в их отделе его так перекосило? Надо будет поинтересоваться при случае.

— Либо? — эхом повторил за Халевым Калинкин, поторапливая стажерку.

— Либо это очень хорошо спланированное преступление. И спланировано оно ее мужем.

— С целью?!

— Вы ведь говорили, что он очень стремился к тому, чтобы его жену признали невменяемой? Стало быть, очень хотел от нее избавиться. Здесь и нужно искать мотив.

— Ему-то это зачем?

Дмитрий был готов сейчас тряхнуть как следует эту самонадеянную глупую куклу, тряхнуть, чтобы привести ее в чувство и не позволить ей зарываться в собственных фантазиях. Часа не сидит за следовательским столом, а уже мнит о себе невесть что.

— Он при деньгах, а у нее их нет. И она, к слову, очень жаждет их получить. Сама мне в этом призналась. У нее мотивов — на троих хватит. А у него их просто-напросто нет.

— Знаете, я однажды фильм один смотрела, — вдруг перебила его глупая девчонка. — Так вот там главный герой перевел все свое состояние по какой-то причине на свою девушку или жену, не помню точно. И по этой самой причине не хотел ее потом от себя отпускать. Что, если…

— А вот вам урок номер два, Александра Степановна. — Калинкин судорожно рассмеялся, радуясь тому, что сейчас он щелкнет ее по носу вторично. — Сидя за этим вот столом, никогда не пытайтесь отождествлять себя с голливудскими киногероями. Здесь вам не кино! Здесь проза жизни! И быть так, как там, не может.

— Почему? — Она вздернула подбородок, глянув на него, как на врага.

— Потому что не может! Не мог Черешнев перевести свое состояние на свою жену без ее на то ведома! Не мог, понятно? — Сам не понимая, по какой причине, он как-то очень быстро перешел на крик. И даже откровенно укоризненный взгляд Ильи Халева его не способен был теперь остановить. — Она должна была хотя бы однажды подписать хоть какую-нибудь бумагу! Хоть какую-нибудь, даже если ей для ознакомления предлагалась последняя строка в документе.

— А она не подписывала? — Полный рот Александры Степановны самым непозволительным для этого кабинета образом приоткрылся и алел так, что Халеву едва не сделалось худо. — Она не подписывала никаких последних строк?

— Нет! Нет, нет и нет! Ничего Черешнева, кроме брачного свидетельства, не подписывала! Довольны, Александра Степановна?!

Почему он соврал? — мучился вопросом часом позже Калинкин. Почему?!

Он уже вернулся домой, для чего-то прихватив к молочным сосискам и бутылку пива, которое не очень-то жаловал. Принял ванну. Сварил картошки, отварил сосисок, откупорил пиво. Смотрел теперь, как медленно оседает мохнатая пена в высоком стакане, и мучился одним и тем же вопросом.

Почему он соврал?! Почему сказал всем, что Черешнева ничего не подписывала? Потому что хотел насолить Александре? Или потому, что не додумался спросить у потерпевшей об этом?! А вдруг она и в самом деле что-то подписывала, что тогда?..

Глава 6

— Бедная ты моя! Бедная…

Это уже не бабушка шептала над ней, а Марина. Они заявились к ней с Анной Ивановной и сестрой-хозяйкой Верой накануне выписки. Принесли две громадные жареные курицы, пакет мандаринов, двухлитровую упаковку сока и огромный букет желтых хризантем.

— А мы тебе нарочно розы не принесли, — доверительно сообщила ей Анна Ивановна, наклоняясь к самому ее уху. — Видели, как твой изверг тебе их тут таскает букет за букетом. Давно хотели навестить, да все на него нарывались. Раза три точно!

— Как вы узнали?

— В газете прочитали сводку ДТП, — ответила Анна Ивановна и снова пристала: — Признайся, Владимира, не обошлось без него?

Она молчала в ответ.

— Снова будешь продолжать упорствовать и жить с ним под одной крышей?!

— Ладно вам, Анна Ивановна, не приставайте к ней. — Это Марина за нее вступилась, заметив, как Влада поморщилась. — Ей сейчас не по себе, а тут мы еще! Вот выпишется, тогда, может, и к нам…

Выписывать ее должны были завтра.