Припомнив разговор в таверне Лискора, Лара понеслась в спальню, где стоял шкаф, в надежде, что одежду генерала уже доставили. Ура! Вещи были разложены на кровати в ожидании Огаста, который повесит их в шкаф, и Ларе не составило труда вырыть из этой груды цветную пеструю ленту, которую полагалось вставлять в петлицы парадного мундира. Свернув из нее разноцветный ворох, Лара во второй раз в жизни попыталась изобразить таким образом женщину, чинно вышагивая по ковру спальни. Скосила глаз на Леона: понял он ее или недуг недогадливости у генерала прогрессирует?
– Ты встретила ту женщину, что передала яд лакею в доме градоначальника Лискора? – недоверчиво ахнул Леон и Лара кивнула. – Уверена? Перепутать не могла?
Лара отрицательно затрясла головой, подцепила зубами ленту и вернула ее на кровать. Выжидательно посмотрела на Леона: давай, перечисляй всех встреченных, их немного было!
– Леди Арабелла, что подошла в саду к нам с герцогом? – Лара отвергла такой вариант. – Леди Силия, что заговорила со мной в коридоре? – Лара вновь качнула головой.
«Неужели мимо нас прошло сегодня столько дам?! У меня скоро голова от всех качаний отвалится! Надо бы ускорить процесс», – подумала Лара на десятом названном имени, потянула Леона к окну и прыгнула на мужчину, взбираясь по одежде вверх.
– Ай! – при этом вскрике Лара шустро скакнула на подоконник и замерла, с задумчивым видом уставившись на панораму королевского парка. – Ты опять?! – воскликнул Леон и поперхнулся внезапной догадкой, увидев, как подчеркнуто внимательно его Кошка смотрит в окно. – Это что – Диала?!
Обрадованная Лара быстро и часто закивала в знак согласия и мяукнула от полноты чувств: наконец-то, генеральская врожденная догадливость к нему вернулась.
Леон помрачнел, как грозовая туча, велел Ларе сидеть в его комнатах и никуда не выходить, после чего ушел сам, ничего не объяснив переживающей за него Кошке. Вскоре пришел Огаст, который и вещи генеральские по местам разложил, и еды кошке принести не забыл, а Леона все не было и не было... Лара с раннего вечера сидела на резном столике в гостиной, уставившись в окно в ожидании Леона, а явился он усталый и молчаливый только в начале ночи. Пахло от него казармой и лошадиным потом. Леон сразу завалился спать, так и не сказав ни слова дождавшейся его возвращения Ларе. Гад!
Весь следующий день Леон опять где-то отсутствовал, даже на обед не изволил явиться, а Лара волновалась и думала, думала, думала, но так толком ничего и не придумала: слишком мало исходных данных для построения гипотез, да и главных действующих лиц грядущей интриги она в глаза не видела: ни Эрдана Бортейпа, ни Ормонда Драгейда, а ведь между ними тоже могли быть взаимоотношения и тайные договоренности. Вот соберутся они все завтра на балу – тогда она все разнюхает и разузнает.
----------------------------------
Вот и настал долгожданный день победы: сегодня король Солликии должен был прибыть в Шарилу, чтобы демонстративно сложить оружие у ног Варта Зоилара и передать в картумскую казну денежную часть контрибуции. Королевский дворец с раннего утра напоминал растревоженное осиное гнездо: стучали двери, перекрикивалась дворцовая прислуга, бегали лакеи, бегали личные слуги остановившихся в замке лордов и леди, бегали сами придворные, с площади доносились звуки горнов и шум тысячной толпы.
Завтрак был подан на рассвете прямо в покои генерала. Разделив трапезу с Огастом и Ларой, лорд Ардамас вырядился как на свадьбу и отбыл, удосужившись в этот раз сообщить Ларе, что его ждет король, и добавив:
– Скоро все закончится, Кошка, и уедем мы в мое поместье, – погладил Леон Лару по голове, – а оставшиеся дня сиди тихо и не пытайся сбежать из моих покоев!