Черная кошка в темной комнате

То, что у моей клиентки проблемы в семье, не добавляло оптимизма. Хотя… какая тут, к черту, семья. С консортами, равно как и с фаворитами, семьи не создают. Их «заводят» как породистых левреток. Понятно, что избалованному женским вниманием мужику это как кость в горле, но он ведь знал, на что шел. Голова-то на плечах есть. Хотя… человек, весь, с его невероятной сложности мозгом, душой, чувствами, богатым внутренним миром и прочим — не более, чем надстройка над половой системой. Неприятная правда, но от этого она не исчезнет. Можно морщиться, можно не принимать, можно бороться и что-то себе доказывать — но необходимо эту неприятную правду учитывать. Если мужчине встречается женщина, которую он хочет — тут хоть пляши, хоть стреляйся, а он будет добиваться своего. За ночь с Клеопатрой умирали. Совершенно, между прочим, добровольно.

За такими невеселыми мыслями я не заметила, как миновала почти весь квартал и вышла на перекресток. Слева шумел проспект, справа сверкал витриной магазин женской одежды Киры Пластининой.

…С периферийным зрением у меня всегда все было в порядке. Но это платье я бы заметила, даже надень мне лошадиные шоры.

Если я что-то знаю абсолютно точно, то только одно: платье может быть либо обтягивающим, либо красным. То и другое — перебор и будет выглядеть как реклама улицы Красных Фонарей. Но оно не выглядело! Оно выглядело строгим и женственным. Полностью закрытое: воротник под горло, рукава прикрывают запястья, длина ровно до середины колена… Но яркий винно-красный цвет, две провокационные кружевные вставки и, главное, крой «футляр» делали его совершенно вызывающим. Осталось лишь сообразить, вызывающим на что. На флирт? На бурный роман? На случайный сумасшедший секс, о котором никто и никогда не узнает? Платье таило в себе загадку, и само было загадкой. На нем даже ценника не было.

Я с усилием отвернулась. Если ценника нет, это всегда означает — очень, космически дорого.

— Перед кем тебе в нем выпендриваться, подруга? — попыталась я вернуть себе если здравый смысл, то хотя бы его тень, — перед этим зеленоглазым цыганистым безопасником, который влюблен в собственную жену, причем без взаимности. А больше у тебя, кажется, никого и нет. А, с твоим отношением к жизни — и не будет!

Вправив себе мозги, я развернулась и быстрой походкой «стиля кроль» даже не пошла, а «почесала» на работу. Настроение испортилось. Докапываться до причин не хотелось, да и чего до них докапываться? Они плавали на поверхности. А что у нас по верху плавает? Правильно, Полинка, оно самое. И ты в полушаге от того, чтобы в это самое вляпаться по самые кисточки на ушах.

Не страшно?

Не-а…

Не противно?

Ну… это есть.

Вот и держись за свою брезгливость, раз уж страх, совесть и профессиональная этика дезертировали.

В свой офис на шестой этаж я взлетела без лифта, открыла дверь, на ходу расстегивая пуховик и выматываясь из шарфа… И застыла.

На столе, обычно совершенно пустом, сейчас стояла длинная белая ваза молочного стекла с одной единственной розой. Крупный, полураскрытый бутон на толстом стебле с огромными, в полпальца, шипами. Розой цвета того самого, трижды не тем помянутого платья.

Кто?

Как?!

С какой целью?!?

Ключ от офиса существовал в одном экземпляре. Я судорожно сунула руку в карман и нащупала брелок в форме кошачьей головы. Вот он, никуда не делся! Дверь была закрыта. Точно закрыта, я ее сама только что отпирала. Как сюда попал посторонний?

Быстрая ревизия стола и сейфа недостачи не выявила. Кто бы это ни был, он приходил не за тем, чтобы чего-то взять. Он пришел, чтобы что-то оставить.

Вот когда я в первый раз пожалела, что два года назад выиграла настоящую войну с администрацией этого здания за то, чтобы в уголке, где я снимаю офис, видеокамер не было. Мотивировала это тем, что ко мне приходят люди с деликатными проблемами, и не стоит их лишний раз пугать… Согласилась даже на повышенную арендную плату, но настояла на своем.

И теперь не имела ни единого шанса узнать, кто же тут шляется как у себя дома!

Глава 4

Я проснулась от дикой головной боли и, даже не глядя в окно, поняла, что декабрь с октябрем опять работают «сутки через двое», сейчас снова дежурит осень. На дорогах слякоть, погода плюсовая, с крыши течет, каблуки не обуешь… Да еще, вдобавок, и голова раскалывается.

Не включая свет, ощупью дошла до кухни, нашарила в ящике стола таблетки, схватила сразу две и торопливо запила водой прямо из чайника. Облегчение наступило быстро, буквально, в течение пяти минут — и я смогла перевести дух.

…Голова начала болеть после аварии. Хотя врач, который меня наблюдал, заверял, что никаких повреждений именно головы не было: ни гематом, ни ссадин. Конечно, сотрясение мозга может и не сопровождаться огромной шишкой, но в тот момент оснований для подозрений не было. Боли начались потом. Спустя, наверное, месяца два или три. Реакция на погоду, так сказал врач. Выписал очень хорошие таблетки. А еще… посоветовал обратиться к психологу.

Смешно.