Черная кошка в темной комнате

Профессор невольно попятился. Алексей схватил его за руку и прошептал:

— Бредит.

— И… давно это с ним?

— Часа два уже. Как минимум.

— Голубчик, — обратился профессор к Мамонову. — Как вы себя чувствуете?

— Скверно. — Тот поморщился. — Трупа-то нет!

— Пойдемте, голубчик, в спальню. Приляжем.

— Доктор, я не могу здесь больше оставаться, -сказал Алексей. — Как вы считаете, надо вызвать «скорую»?

— Зачем же, если я здесь?

— Я имел в виду… — Алексей покосился на Мамонова. — Ну, вы меня понимаете…

И он покрутился пальцем у виска.

— Ах, это! Ну, это мы всегда успеем.

— Значит, я могу ехать?

— Да, поезжайте. А где его жена?

— Да кто знает? — Алексей развел руками.

— Ее зарезали! — радостно сказал Мамонов.

— Навязчивая идея? — Леонидов и профессор переглянулись. — В любом случае, — сказал тот, -не переживайте. Я с ним справлюсь. Примет снотворного, успокоится и уснет.

— А разве ему можно снотворного в таком состоянии? — с сомнением спросил Алексей.

— Я не буду спать, пока не найду труп, — оживленно подтвердил Мамонов.

— Найдете, — успокоил его профессор. И вновь обратился к Алексею: — А все гораздо серьезнее, чем я предполагал. Не понимаю. Ведь я осматривал его несколько дней назад. Сердце больное, это да. Но чтобы паранойя…

— С ума сходят медленно, — вздохнул Алексей. -Вчера он крепко выпил.

— Как же так, Сила Игнатьевич? — Профессор покачал головой. — Ведь я вас предупреждал! Вам лечиться надо, а не…

— Это все глисты, доктор. Они.

— Я, пожалуй, позвоню коллеге, — пробормотал профессор. — Специалисту в области психических расстройств.

— Вот это будет разумно, — обрадовался Алексей. — Тогда я уеду с чистой совестью.

Пока профессор вызванивал коллегу, он пытался успокоить Мамонова:

— Все будет хорошо, Сила Игнатьевич. Сейчас приедет доктор.

— Доктор уже здесь.

— Еще один приедет.

— На кой черт мне столько докторов? Разорить меня хотите?!

— Мы хотим вас вылечить. Идите в спальню, прилягте, врач вас осмотрит. Я вам завтра позвоню.

— А заявление? Вы возьмете заявление?

И Мамонов принялся совать ему исписанную бумажку. Когда только успел? Алексей не стал спорить, взял, но подумал при этом, что регистрировать заявление не будет. Довольно цирка.

Вскоре он уехал, оставив Силу Игнатьевича в надежных руках. Алексея Леонидова ждала настоящая работа.

ЧЕРНАЯ КОШКА 3

Валентина Сысоева ликовала. В ее жизни наступил период, когда все, за что бы она ни бралась, удавалось. Люди встречались замечательные, работа спорилась, болезни отступали. А тут еще и премия! За отличную работу. И повышение оклада. Хозяин словно что-то почувствовал и объявил о прибавке. Выделил премию, при всех похвалил. Равняйтесь, мол, на Сысоеву, она труженица и умница. Валентина пока не объявляла о своем уходе, она была женщиной осторожной. Хотя и пребывала последние дни в состоянии эйфории, язык держала за зубами.

Такой период в жизни еще называют белой полосой. Когда на горизонте ни одного облачка. После этого, как правило, наступает полоса черная, но об этом счастливчики не думают. Живут и радуются. Да что там! Ликуют!

Ликовала и Валентина. Не ходила — летала! Она собрала наконец все необходимые справки и оформила в рассрочку квартиру. Однокомнатную, больше пока не потянула, но улучшенной планировки, с лоджией и огромной кухней. Ее вроде бы жених, работник банка, сказал:

— Оформляй ипотеку, не думай. Я тебе, Валюха, помогу.

Пожаловался, что испытывает временные затруднения с финансами, но скоро с этим разберется и займется делами Валентины. Поэтому, мол, и работает сверхурочно, по выходным. Она чувствовала себя предательницей, когда шла на свидание с Киселевым. С другой стороны, о свадьбе речи не было. Только намеки. Сделал бы Антон ей предложение — она бы от ужина с управляющим отказалась.

А тот позвонил, напомнил. И теперь сияющая Валентина ехала в ресторан. Подумать только! То ни одного стоящего кавалера, а то сразу двое! Еще и выбирать приходится! И хотя Евгений ничего еще не обещал и продолжение их отношений было под большим вопросом, Валентина уже считала его своей собственностью. Смотрелась в зеркальце и лукаво думала: «А чем я плоха для жены управляющего? И умна, и собой недурна. Одета к лицу, накрашена в меру. И в делах не промах. Ай Валя! Ай молодец!»

Она ехала и улыбалась. Удача всем к лицу, вот и Валентина Сысоева расцвела, похорошела. И было это во взгляде, в осанке, в той уверенности, с которой она держалась. Мужчины на нее заглядывались, и она отвечала им легкой полуулыбкой.

Евгений ждал ее в ресторане, он приехал первым. Увидев, привстал, помахал рукой. Она, улыбаясь, шла навстречу.

— Замечательно выглядишь, — получила Валентина первый комплимент.

— Спасибо. Мы, кажется, перешли на «ты»?

— Конечно!

— Ты со всеми женщинами так стремительно сближаешься? Увидел, понравилась, и тут же: пожалуйте на свидание! '

— А ты всегда сразу соглашаешься?

Она рассмеялась. Подошел официант, протянул меню. Валентина принялась его изучать.

— На диете? — улыбнулся Киселев.

— Еще чего!

— Значит, любим покушать?

— Любим брать от жизни все!