Черная кошка, зеркало и пустое ведро

После разговора с начальником Вероника вернулась на рабочее место сама не своя. Фактически ни жива ни мертва. Она понимала, что никогда не уступит наглецу-начальнику, будучи в твердом уме и трезвой памяти, но остаться с ребенком на руках без средств к существованию она тоже не хотела.

Вероника каждый день видела Нину, но реально бывшие подруги даже не здоровались. Это тоже было тяжело, потому что сидели они в одном большом кабинете, разделенном перегородками. Веронике приходилось проходить мимо рабочего места Нины по несколько раз в день. Это было очень неприятно, Вероника старалась даже не смотреть в ее сторону.

Но неожиданно Нина нарушила полосу отчуждения. Она подошла к столу Вероники и спросила:

– Долго будем молчать?

– Что надо? – не очень вежливо ответила Вероника.

– Как дочка?

– Спасибо, всё хорошо.

– Как назвала?

– Победа. Вопреки всем и всему.

Нина опустила глаза.

– Виктория? Красивое имя.

– Спасибо. – Вероника стала перебирать бумаги, словно ища нужный документ. Но Нина не отставала.

– Я знаю, что мне нет прощения. Ну, сделала глупость… прости! Меня ведь тоже можно понять – жить без детей трудно, тем более когда знаешь, что их у тебя никогда не будет. – Нина шмыгнула носом. – Ты ведь не знаешь, Вовка бросил меня… Ушел. Уже женился подлец. Его жена ждет ребенка. Я осталась одна… То, чего боялась, то и случилось. Это мое наказание. В итоге я предала дружбу ради личного счастья и осталась без личного счастья и… без подруги. Не ругай меня, прости, Вероничка! Я и так наказана.

Вероника внимательно выслушала Нину и задумалась.

– Да, дел ты натворила немало. Ведь даже если я тебя прощу сейчас, то ничего не смогу изменить.. Я не смогу больше тебе доверять, а дружба – это полное доверие. Сочувствую тебе.

– Я понимаю. Ничего и не прошу, хоть здороваться будем.

– Это всегда пожалуйста.

– Спасибо, – улыбнулась Вероника.

Прошла неделя. И тут Вероника снова столкнулась с шефом. Тот взял ее за руку.

– Ну что, надумала?

– Простите, Сергей Иванович, но должна сказать вам «нет», – вырвала она свою руку.

– Гляди, тебе жить… – хмыкнул начальник и, не оглядываясь, пошел по коридору.

Вероника несколько дней пыталась забыть о неприятном разговоре, но потом ей в голову пришла одна идея…

Вероника постучала в дверь и вошла в кабинет Ольги Романовны. Та удивленно подняла на нее глаза.

– Слушаю.

– Ольга Романовна, мне нужно с вами поговорить.

Начальница указала рукой на стул. Вероника села. Торопясь и волнуясь, она рассказала Письменной о домогательствах начальника. Ольга Романовна слушала молча, не перебивая. Потом сказала:

– Ну от меня-то ты что хочешь?

– Я, если честно, не знаю, что мне делать. – сказала Вероника. – Если я родила ребенка, а не убила его, сделав аборт, значит, я гулящая и теперь должна спать с каждым желающим? Я не могу потерять работу, у меня маленький ребенок, я мать-одиночка. Меня нельзя уволить. Я подам в суд! Я готова рассказать все жене Сергея Ивановича, если он не отстанет от меня.

Ольга Романовна рассмеялась.

– Наивная… Я не советую тебе это делать. Ты просто не знаешь его жену. Да она сама, если надо, девок под него подкладывает. Это страшный человек! Амбициозная стерва. Ты вылетишь с работы не просто так, а по статье. Он тебе это устроит.

– И что же мне делать? – растерялась Вероника, готовая разрыдаться.

– Не паникуй, это надо обдумать, – внезапно сменила тон Ольга Романовна.

– Спасибо, – вздохнула Вероника.

– Знаешь, что ты красивая? Ну, стройная, глаза, улыбка, волосы, – пояснила начальница, – не то что я…

– Мне говорили, – сухо согласилась Вероника. – Но при чем тут это…

– Ты когда-нибудь имела отношения с Сергеем Ивановичем? Мне нужна правда.

– Нет!

– Почему ты не устроила свою жизнь как положено? – Ольга Романовна словно сверлила Веронику взглядом.

– А кто решил как положено, а как нет? И кто прожил, ни разу не ошибившись? Я влюбилась не в того человека, в женатого, и потратила на него кучу своего женского времени. А когда поняла, что беременна и поддержки от него не будет, сообразила, что для моего возраста это единственный шанс пусть не стать законной супругой, так хоть матерью. Я никогда об этом не пожалела. Сейчас это чудо тянет ко мне ручки, улыбается и называет «мама». И это мое счастье, душа и жизнь. Вы можете обзывать меня как хотите, я люблю свою дочь и не хочу, чтобы ко мне приставали и принуждали к сожительству.

Ольга Романовна задумалась.

– Я могу подумать, как лучше воздействовать на Сергея Ивановича, но мне надо время. Женщина мужчину перехитрит.

– Он торопит.

– Единственно, что могу для тебя сделать, это отправить в командировку. За это время попробую уладить проблему. У меня есть некоторые рычаги давления.

– В командировку? – переспросила Вероника.

– На две недели в Стерлитамак, это Башкирия. Там произошло землетрясение. Все наши региональные отделения послали своих сотрудников. Работы там хватает.

– Стер-ти-мат?

– Стерлитамак, – повторила Ольга Романовна. – У меня заявка на двух человек. Я уже наметила две кандидатуры. Как говорится, Гриша и Миша. Но если такая ситуация… полететь можешь ты. Но твоему ребенку годик…