Черная кровь Сахалина. Генерал-губернатор

— Впрочем… — Столыпин грустно усмехнулся. — Некоторые варианты решения есть. К слову, как, недавно выяснилось, что помимо внушений Сергея Юльевича, сей голодранец имеет еще какой-то свой интерес! Так что вы можете на него выйти сами и попробовать склонить на свою сторону. Сколько вы уже раздали на взятки, месье де Лавардан? Возможно потребуется еще немного. Этот сукин сын берет никого не стесняясь.

— Не особо много потратил, — спокойно ответил я на русском языке. — В рамках предполагаемых расходов.

Столыпин вздернул бровь.

— Вы отлично говорите по-русски, месье де Лавардан. Мало того, вы говорите на нем как на своем родном. Но почему раньше говорили только по-французски?

— Потому что время не приходило, господин премьер министр, — спокойно ответил я.

Действительно, в Россию я приехал исключительно, как французский гражданин Александр де Лавардан и за все это время не проронил даже словечка на великом и могучем. Отчасти от того, что все еще колебался и не решался влезать в политику и надеялся решить свой вопрос без глобальных потрясений и перемен для Отечества. Страшно было, черт побери. Это тебе не Людовику, чтоб ему пусто было, трубу шатать, за сотни лет до переломной эпохи для России. Можно так наворочать, что… в общем, не решался дернуть за рычаг, хотя маховик уже давно был запущен.

— А сейчас, значит, пришло? — Столыпин нахмурился.

— Думаю, пришло. Я вам чуть позже озвучу, откуда я так хорошо знаю русский язык, господин премьер-министр, а сейчас изложу свои предложения по решению вопроса. Никаких взяток Распутину я давать не собираюсь, есть более действенные методы, но оставим его пока в стороне. А что касается Сергея Юльевича Витте… — я открыл кожаную папку и подвинул ее по столу к Столыпину, — предлагаю ознакомиться с некоторыми документами, господин премьер-министр…

Все еще нахмурившись, Столыпин взял из папки первый листок бумаги. И уже через несколько минут с удивлением уставился на меня.

— Насколько я понимаю…

— Да, господин премьер-министр, вы правы. Все тщательно задокументировано.

— У нас это не будет иметь судебной перспективы… — раздраженно бросил Столыпин. — Дело замнут, чтобы не выносить сор из избы. Слишком много замешано влиятельных персон.

— Возможно. Но если правильно приступить к делу, сиих фактов с головой хватит, для того, чтобы навсегда закрыть… простите… ему рот. И не только ему.

— Излагайте! — коротко приказал Столыпин, а сам потянул из папки следующий лист. — И начните с того, откуда у вас эта информация. Хотя нет, сначала ответьте, зачем это вам? Да-да, ваш интерес известен, но я полагаю, что дело тут не только в аренде Сахалина.

— Вы удивительно проницательны, господин премьер-министр. Но сначала предлагаю озаботится безопасностью, та как та информация, что я вам собираюсь изложить, не для лишних ушей. Возможно ваш кабинет могут прослушивать.

Русский премьер на мгновение задумался, после чего встал, вышел из кабинета, но уже через минуту вернулся.

— Можете говорить, месье де Лавардан. Вариант прослушивания сведен до минимума.

— Благодарю, господин премьер-министр. Я постараюсь ответить на ваши вопросы максимально откровенно. Итак, во мне есть русская кровь, господин премьер-министр, я считаю Россию своей исторической Родиной и в своих действиях в ее отношении исхожу исключительно из искренних патриотических побуждений. Отчасти, подтверждением моих слов в добрых намерениях является программа переселения соотечественников на Сахалин, которую я изначально включил в договор. Сами понимаете, если бы я исходил из корыстных, исключительных интересов, ничего подобного там никогда не было бы. Зачем коммерсанту, заботящемуся только о прибыли, еще одна статья внушительных расходов?

Столыпин, не отрываясь от документов, кивнул.

— Что касается данной информации, она попала ко мне по большей степени случайно. Если подробней, мне ее передали такие же неравнодушные к судьбе Отечества патриоты.

— Здесь все документы? — премьер внимательно на меня посмотрел.

Я про себя улыбнулся. Конечно же, ты хочешь знать, на кого еще у меня есть компра? И главное, что у меня есть на тебя? Надо бы слукавить слегка.

— Здесь только краткие выдержки, касающиеся известного нам лица. В случае необходимости, я предоставлю полный объем документов. Но они уже будут затрагивать не только его, так как преступные деяния совершались по сговору большой группой лиц.

— Хорошо… — Столыпин, наконец, оторвался от папки. — Как вы собираетесь действовать?

— Для начала, просто в личной беседе убедить известное вам лицо не ставить препонов. А ежели оно не внимет голосу разума, фрагменты документов начнут попадать в газеты. В том числе европейские. Фигурант будет полностью скомпрометирован, скандал выйдет знатный, но, увы, пока не берусь спрогнозировать его масштабы. И политические потрясения, которые он вызовет.

Столыпин надолго задумался.

— Попадание документов в прессу не желательно… — наконец озвучил он свое мнение.