Черная кровь Сахалина. Генерал-губернатор

Но мне, в отличие от них, было немного грустно. Так всегда бывает, когда вкладываешь самого себя в дело без остатка, живешь только одной надеждой, что вот-вот получится, еще немного, еще чуть-чуть, а когда, наконец, все заканчивается, начинаешь чувствовать себя ненужным и дико тоскуешь по тем временам, когда рвал жилы. Рецепт лечения один — надо срочно найти себе новое дело. Хотя, о чем это я, мне и искать не надо: все только начинается.

И да, все необходимые формальности уже улажены, договор вступил в силу. Со вчерашнего дня международная корпорация «Лавардан групп», является полноправной хозяйкой Сахалина ровно на девяносто девять лет.

— Тайто…

— Отец?

— Накапай нам по пять капель…

— Християныч? — Лука обеспокоенно оглянулся на дверь. — Мама ить головы нам поотрывает…

— Здесь я еще хозяин, а не моя жена, — преувеличенно грозно отозвался я. — Сказал налить — значит исполняйте…

Взял в руки рюмку и слегка заколебался.

Со здоровьем, действительно, очень и очень неважно. Только за последнюю неделю было два приступа — все как всегда, очень короткие, но, черт побери, теперь они с каждым разом все сильней и сильней. Но сейчас-то я себя чувствую, как огурчик, а значит…

Уже поднес рюмку к губам, но сразу же обратно поставил ее на поднос.

Нет, нельзя. Дело заточено только под меня — сдохну сейчас — все рухнет. Все пойдет кобыле под хвост.

— А вы пейте, пейте, братцы… — я ободряюще подмигнул ближникам и вышел из кабинета.

Савинков сидел возле камина в курительной комнате и листал газету. Услышав шаги, он отбросил ее и быстро встал.

— Александр Христианович…

— Присаживайтесь, Борис Викторович, — я сел рядом с ним и достал портсигар. — Что пишут?

На самом деле, мне каждое утро подавали сводку, и я прекрасно знал, что творится в российском инфопространстве, но надо же с чего-то начинать разговор. А этого разговора Савинков ждет еще со вчерашнего дня.

Эсер криво улыбнулся.

— Эко завернули журналюги. По их словам, царь-батюшка чуть ли не мессия, эдакую сделку обтяпал.

— А вы считаете, что Николай совершил глупость, подписав договор?

— Нет, конечно… — Савинков немного смутился. — Решение, конечно, правильное. Но роль царя в России… вы сами понимаете. Не должна зависеть судьба государства от одного царственного недоумка. Противно читать… — он брезгливо отбросил газету.

— А вы и не читайте сегодня.

— Сегодня? — эсер недоуменно поднял бровь. — А завтра, к примеру?

— А вот завтра уже можно и даже нужно, — улыбнулся я.

Эсер напряженно уставился на меня.

— Неужели начинается?

— Да, Борис Викторович… — я спокойно кивнул. — Да, все начинается.

— А как же… — Савинков запнулся. — А как же я?..

— Вы поедете на Сахалин. В процессе вашего пребывания на острове пройдет необходимая информационная компания, так что вернетесь вы уже полноправным членом общества. Все претензии со стороны властей к вам будут сняты. В самом деле, какие претензии к герою, не щадившему живота ради Отечества. А прежние грехи? А были ли они? А если и были, то вы их смоете своей кровью. Так что, к очередным выборам в Думу, вы уже возглавите свою легальную политическую силу.

— Я готов, — мрачно и решительно ответил Савинков. — Я полностью готов.

— Я знаю, Борис Викторович.

— Но я не хочу, чтобы мои подвиги выдумывали. Я сам способен о себе заявить.

— И это я знаю. Но… — я сделал короткую паузу и жестко сказал, — действовать вы будете только в рамках моих приказов. Война полна досадных и трагических случайностей, и я не хочу, чтобы шальная пуля поставила крест на вашей политической карьере. Данный вопрос не подлежит обсуждению. Но это не значит, что прямо сейчас вы останетесь без дела. Немедленно приведите свою группу в полную боевую готовность. Все необходимые указания вы получите сегодня вечером…

Пообщавшись с эсером, я вернулся к себе в кабинет.

Завтра… завтра начнется «Смута». Но завтра же я покину Россию, потому что нельзя допустить, чтобы меня хоть как-то сопоставили с волнениями, а управление операцией возьмут на себя Свиньин, Стерлигов, Карпов и Трусевич. А на Савинкове со его группой — оперативное прикрытие.

Так что о ходе операции я буду узнавать по большей части из газет.

И это, черт побери, очень сильно меня беспокоит. Нет, я доверяю соратникам, но одно дело самому держать руку на пульсе и самому вносить коррективы, а совсем другое, безучастно наблюдать со стороны. И если что-то пойдет не так?.. В общем, оперативно вмешаться уже не получится. И чем все закончится, один Господь знает.

— Помолится, что ли? — вслух подумал я. — Хотя без толку — уже не поможет. И надраться нельзя. Сплошная жопа — как ни крути.

Ради успокоения взялся чистить оружие, но как не затягивал процесс, убить время не получилось. Было сунулся к Майе и Мадине, руководившими сборами, но они меня турнули, чтобы не мешал.

Тогда я вышел во двор и до самого наступления темноты стрелял по мишеням из пистолетов.