Черная луна

Оборотень уже начал ломать голову над тем, как бы вытащить из каюты эту огромную, тяжелую и отчаянно матерящуюся тушу, когда дверь снова распахнулась и он увидел спускавшегося по лестнице Соло в компании трех матросов.

— С вами все в порядке? Все живы? — спросил Соло, с подозрением разглядывая ребят, а заодно и ужасный каютный бардак. — Вы чем тут таким занимались, пока меня не было?

— Воевали вон с ним, — недовольно буркнула Лира, кивком головы указав на связанного пирата, а Айво (вот сволочь-то!) вдруг хитро и нагло ухмыльнулся чему-то своему. Эльфийка бросила на него злой взгляд, но промолчала: хватит с нее неприятностей на сегодняшний день! И так он оказался страшно богат на драки и приключения.

Матросы же, увидев своего капитана, связанного по рукам и ногам, все как один мрачно улыбнулись, и, не слушая его бурных протестов, подняли и вытащили из каюты.

— Что они с ним сделают? — с замиранием сердца спросила Лира, шагнув следом.

— Тебе не следует туда выходить… пока, — негромко посоветовал Соло, положив руку ей на плечо и мягко удерживая на одном месте, — пусть они сначала решат все свои проблемы. Нам незачем дальше вмешиваться в их разборки.

«Пока» длилось целый день, в течение которого почти выздоровевшая девушка сначала, от нечего делать, несколько раз сильно поскандалила с Айво, которого Соло зачем-то попросил присмотреть за ней, а под вечер, опять же скуки ради помирилась с ним. И даже позволила обаятельному оборотню уговорить себя сыграть с ним в карты. Опять же от нечего делать, но при условии, что приятель будет играть честно.

Однако то ли у Айво в принципе не было развито чувство честности (что вероятнее всего), то ли он решил лишний раз попрактиковать свои хитрые шулерские трюки, но первая же игра закончилась очередным скандалом, в финале которого в каюте, наконец, появился Соло.

— Да ты самый настоящий проходимец и шулер! — вне себя от ярости бушевала Лира, отчаянно размахивая перед невозмутимым лицом Айво крепко сжатыми кулаками. — Тебе нельзя доверять! Ни о чем тебя нельзя попросить, как нормального человека… — после этих слов эльфийка не выдержала и выпустила в него такой мощный заряд бранных слов и выражений (в том числе, позаимствованных у печально знакомого пирата), что оборотень от избытка изумления осел на стул и даже перестал тасовать карты, а подошедший Соло некоторое время молча стоял в дверях и прислушивался с искренним интересом (наверно, пополнял свой собственный запас, чтобы при случае не ударить в грязь лицом).

Наконец, когда весь запас ругательств был исчерпан, Лира выдохлась и заткнулась, а оба приятеля еще несколько секунд ошарашено молчали, после чего понимающе переглянулись и в один голос заявили:

— Вот это да!

— Сами напросились! — отрезала девушка, и, проворно растолкав ребят, пулей вылетела на палубу. Ей срочно нужно было успокоиться и подышать свежим воздухом!

— Эй, чудо, смотри себе под ноги! — Услышала она ехидную подсказку оборотня.

— Да иди ты… Тоже мне, советчик нашелся! — пробурчала она, но под ноги все же посмотрела. Так, на всякий случай, для профилактики. Мало ли чего еще могут случайно забыть на палубе.

Получасовая прогулка по ночному кораблю под тихий плеск мелодичных волн и нежный свет трех разноцветных Лун принесли свои плоды, и скоро Лира уже окончательно пришла в себя, расслабилась и успокоилась. К тому же такая атмосфера настраивала ее романтическую натуру на лирический лад, и эльфийка, облокотившись о бортик, сначала тихо, а потом все громче и громче принялась мурлыкать одну из многочисленных песен своего народа.

Рядом с ней раздался тихий шорох, и Лира с перепуга чуть было снова не свалилась за борт. А, обернувшись и всмотревшись в темноту, увидела Соло: он сидел на корточках, подпирая спиной мачту, и в его всегда холодных и непроницаемых, а сейчас выразительных, бездонных и бархатных глазах она увидела беспредельную тоску и острую, нечеловеческую боль.

Она тихо подошла к нему и присела рядом. Соло, видимо, не сразу сообразив, что его одиночество нарушено, обернулся так быстро, что не сразу успел надеть прежнюю маску мрачного холодного безразличия и невозмутимости. А когда одел, было уже поздно: Лира кое-что поняла.

— Я тебе не помешаю? — тихо спросила она, внимательно вглядываясь в смуглое лицо приятеля.

Соло в ответ лишь молча пожал плечами, отвернулся и снова уставился на сияющие разноцветные звезды. Некоторое время молчала и она, не зная с чего начать.

— Послушай, я могу тебе чем-нибудь помочь? — наконец решилась нарушить молчание Лира, в характере которой было одно замечательное и редкое свойство, не позволяющее ей сидеть, сложа руки, если кому-то рядом было плохо.

— В каком смысле?

— В прямом. Я видела, тебе больно… Расскажи, тебе станет легче…

— Это не твое дело! — отрезал Соло, помрачнев.

— Но я…

— Я сказал, не вмешивайся! — в его глубоких глазах молнией сверкнула явная неприязнь. — Лучше иди спать!

— Но почему…

— Тебе не понять!

— Откуда ты знаешь? — Лира обиделась и начинала злиться. — Как ты можешь судить…