Черная луна Мессалины

Котю разместили в комнате на сундуке под портретом усатого дядьки с трубкой, зажатой в кулаке, о котором Котя знал, что это Сталин. У них в гарнизоне портретами Сталина в фуражке и френче были завешаны обшарпанные стены бараков и обклеены щиты на плацу, и Котя привык к парадному виду вождя. Но этот, с трубкой и многозначительным прищуром, был какой-то особенный, незнакомый и оттого опасный вдвойне. Котя лежал под портретом, и мальчику казалось, что Сталин хитрым глазом косится на него, подозревая в нехорошем. Желание спать пропадало само собой. Мама разместилась рядом с Котей на старенькой раскладушке. Она проплакала всю ночь, а утром Котя услышал, как мать кричит в телефонную трубку, переданную ей старухой:

– Как ножом в живот? Где он? Конечно, документы подвезу! Говорите адрес больницы, я записываю!

Красноглазая ведьма, поджав губы, молча слушала и осуждающе качала головой. Пока мама торопливо шарила в сумках в поисках бумаг, бабушка осведомилась:

– И что случилось на этот раз?

– Лешу ударили ножом у магазина. В живот. Он в тяжелом состоянии, но жив. Гертруда Яновна, не посидите с Котей, пока я съезжу в больницу?

– Не посижу, – сквозь зубы процедила бабка. – Должна предупредить, голубушка, что я работаю над книгой и потому ни с кем сидеть не собираюсь.

Котя, заскучав, принялся считать лепестки ромашек на вытертых обоях и, должно быть, снова заснул. Проснулся оттого, что старуха трясла его за плечо и, выставив стальные зубы, громко говорила:

– Живо отправляйся в ванную! Некогда разлеживаться! Мне тоже нужно умыться! Наталья! Не занимайте санузел надолго.

Сидя на табуретке с зачесанной набок мокрой челкой и щуря на солнце еще не проснувшиеся глаза, Котя смотрел, как мать налила в кастрюлю воду, засыпала геркулес и поставила на огонь.

– Сейчас покушаем, – прошептала она Коте ободряюще. – И пойдем к нашему папе. Он заболел, нужно его навестить.

Котя согласно кивнул, как большой.

– Отвезем минералки и яблок, – продолжала мама.

– И значок с Мурзилкой, – солидно добавил мальчик, интуитивно догадываясь, что ведьме его подарок не нужен.

Мама с нежностью посмотрела на Котю и прижала к себе его маленькое худое тельце. Она усадила сына к столу и, повязав полотенце вокруг шеи, принялась кормить наскоро сваренной кашей.

– Позволь узнать, Наталья, на что вы собираетесь жить? – сухо осведомилась вошедшая на кухню старуха. – Имейте в виду, содержать вас я не намерена.

– У меня есть сбережения, – откликнулась мать. И добавила: – Гертруда Яновна, кладите себе кашу, пока теплая.