Черная маска

Ее голоса почти не было слышно. Силы оставили Летти. Его губы снова опустились на ее губы, борода ласково покалывала кожу. Она ощутила, как откуда-то Из глубины ее существа поднимается чувственная волна. Желание, как медленно действующий наркотик, охватило ее. Еще какое-то время чувства страха, гордости и угрызения совести, а также острое беспокойство, что же этот человек будет думать о ней, боролись внутри Летти. Но в конце концов она отогнала прочь эти сомнения и прильнула к нему.

Грудь Рэнсома сжало, его дыхание сдавила благодарная радость, и он принял ее капитуляцию. Медленно и осторожно он ответил ей.

Что же было такого в этом человеке, что начисто лишало ее воли? Летти не могла сказать. Она только знала, что его губы обжигали, очаровывали и давали невообразимое наслаждение. Вздрагивая, плотно закрыв глаза, она ощущала, как эти губы касаются ее век, щек, подбородка и изгиба шеи. Летти провела ладонями по его спине, по буграм мышц, сознавая, что, какими бы искренними ни были ее ярость и попытки убежать, она хотела и ждала этого. "Боже, прости меня!" - мысленно произнесла она.

Ждать больше было нечего. Рэнсом опустился на помост, прислонился к стойке перил, потянул Летти на себя и уложил на приподнятое колено, как на подушку. Потом он снял шляпу и отложил ее в сторону. В его движениях была спокойная уверенность. Он не останавливался, но и не спешил, как бы стремясь насладиться каждым движением.

Летти чувствовала, как сильно бьется его сердце рядом с ее сердцем, ощущала на себе его изучающий взгляд, хотя вряд ли он мог ее видеть - как и она его. Летти подумала, что это к лучшему, потому что сейчас ей вряд ли хотелось знать, кто же он на самом деле. Когда он сильными пальцами приподнял ее подбородок, ее губы двинулись навстречу его губам без колебаний.

Рэнсом расправил ее распущенные волосы на своей руке, погладил их шелковые пряди. Потом очень осторожно он расстегнул ей блузку, спустил с плеч бретельки рубашки и положил руку на ее грудь. Нежно прикасаясь к алебастру ее кожи, как будто само осязание этой упругости доставляло ему наслаждение, он провел большим пальцем по соску, который сразу напрягся и принял форму ягоды. Судорожно вздохнув, он прижался губами к этой ягоде.

- Ты восхитительна, - прошептал он. - Восхитительна...

Осторожно, как будто движение было случайным, Летти провела пальцами по его сильной шее, спустила руку ниже, к пуговицам рубашки и медленно, как бы невзначай начала расстегивать их одну за другой. Он позволил ей это, целиком сосредоточившись на выяснения секрета застежки на поясе ее юбки. Поглощенные каждый своим занятием и словно не обращая внимания на то, что делает другой, они раздели друг друга. Кончиками пальцев Летти проделала бороздки в волосах на его груди, коснулась широкой и твердой плоскости его живота. Он поцеловал ложбинку меж ее грудей, уколов их прикосновением бороды, потом нагнулся и погрузил язык в ее пупок. Она положила ладонь на его сухое мускулистое бедро, медленно и тяжело дыша. Он провел языком по чувствительной коже внутренней стороны ее колен, сначала одного, потом другого, и не позволил ей сдвинуть их. Кончиком пальца она легко провела по гладкой поверхности его похожего на клинок члена. Он проложил губами обжигающую влажную тропинку вверх по ее бедрам и, не обращая внимания на сдавленные протесты, вкусил ее медовой сладости, проникая внутрь, пока она не затихла, подрагивая от удовольствия.

Сначала это казалось общим развлечением, игрой. Но время тянулось, удовольствие от всего этого связывало их крепчайшими узами, жаркими и влажными, беспредельными. Постепенно игривость улетучилась. Осталось лишь сплетение разгоряченных тел, напряженных мышц и нервов, бьющихся сердец, прерывистого и стесненного дыхания.

Прижимая Летти к себе, Рэнсом расправил на помосте ее юбки и лег на спину, так что она оказалась сверху.

- Теперь твой черед, - прошептал он.

Опьянение от свободы и удивительная в своей страстности благодарность охватили Летти, смешались с бившимся в ней болезненно сдерживаемым желанием. Затаив дыхание, она опустилась на него и слегка вскрикнула, когда он проник внутрь, заполнив ее всю, став ее частью, казалось, неотделимой. Она надвигалась на него, вцепившись в его мускулистые плечи, а потом приподнималась, и ее волосы взмывали вверх, как золотисто-каштановое облако. Он помогал ей, прилаживаясь к ее ритму, поддерживая этот бешеный темп. Наслаждение стремительно нарастало, переполняя их сплетенные тела. Летти казалось, что она целиком растворилась в этом движении, ее тело пылало и превращалось во что-то другое.

И вдруг все взорвалось. Это было живительное извержение жидкого огня. Задыхаясь, Летти застонала и затихла; в тот же момент он приподнялся, переворачиваясь и снова погружаясь в нее.

Новый всплеск бурной радости унес с собой остатки напряжения. Летти заплакала от болезненного и беспредельного облегчения так неожиданно, что слезы полились из ее глаз горячими дорожками на раскинувшиеся волосы.