Черная медведица

Медведица призналась себе: да, ее тянет к этому охотнику. Потому что по-новому. Потому что неожиданно. Потому что ей оставили возможность выбирать. Хоть она и не собиралась отвечать ему, но была благодарна за то, что не требует и не навязывает.

Айгир тоже от нее ничего не требовал. Общался с ней по-доброму. Открыто. Но Мишка явно ощущала его отношение к жене. Они – друг для друга. И только. И его отношение к сестре, какой бы занозой она не была, оставалось очень теплым и по-своему нежным. Такие не требуют. И не предают. Не насилуют. Слишком другие.

Утро наступило неожиданно. Оно трясло за плечо, дергало за цепь. Оно влезло в сон голосом Яры.

Поврежденная Мишкина кожа почти зажила уже к вечеру прошлого дня. Спасибо за это ее медвежьей половине. Ничего не мешало выспаться и отдохнуть как следует.

А ведь сон был такой приятный. В нем было тепло. В нем было что-то близкое и родное. Мишка почти не помнила образы сна. Помнила только ощущения. И свои эмоции. Тепло в груди, ласку. Она дарила кому-то ласку. Кого-то обнимала. А сейчас, глядя в светлые голубые глаза Яры, Медведица чувствовала, как отступает сон. Словно туман, рассыпавшийся жемчужинами росы по листьям, цветам и камням. Вроде и рассеялся, но все равно остался где-то в глубине сознания, одарив его такой желанной влагой.

– Вставай же!

Медведица потянулась. Одеяло соскользнуло, и вот уже Мишка разглядывает выздоровевшую кожу своих рук. Еще розовую, но чистую и гладкую.

– Ого, – Яра тоже оторопело разглядывала чудесное исцеление. – Это как?

Мишка улыбнулась, сжала пальцы в кулаки и разжала снова. Яра встряхнула головой. С ее кожи покраснение тоже уже спало. Но оно и не было настолько сильным.

– Чего лежишь? Завтракать собираешься? – Яра снова напустила на себя хмурый вид. – Тогда поднимайся!

Следующая часть утра прошла гладко. Девушки вместе сходили в туалет и умыться. Мишке, пребывающей в благодушном настроении, совсем не хотелось задирать Яру. А Яра, получив в свои руки роль главной, деловито суетилась.

Они сходили в курятник, накормили птицу и забрали яйца. Затем Яра подоила корову. Медведица даже залюбовалась в какой-то момент работой Яры. Как споро у нее выходит! Белые упругие струи ударялись в дно и стенки ведра. Молока в ведре становилось все больше, а по краям образовалась пушистая молочная пенка.

Мишке было поручено отгонять теленка, который норовил сунуть в ведро свой бархатистый нос. Когда с дойкой было покончено, Яра выпустила корову и теленка пастись. Девушки подхватили корзину с яйцами и ведро с молоком и вернулись в домик.

Яра тут же вбила в большую миску пару яйц, туда же сыпанула сахара и добавила молока и просеянной муки. Затем она достала ложку и сунула ее вместе с миской в руки Мишке.

– Хочешь есть – помогай! Мешай! И смотри, чтоб комочков не было, – велела Яра, а сама принялась разжигать огонь в печи.

Медведица возила ложкой в тесте, постепенно скатываясь в воспоминания о сне. И монотонные движения очень этому способствовали. На душе было неожиданно хорошо и спокойно. Она увлеклась. Растирала по стенкам миски мучные комочки или набирала в ложку теста и наблюдала, как оно плотной струйкой скатывается обратно в миску. Из задумья ее вывел голос соседки.

Яра все утро ждала новой ссоры. Не жаждала, но каждое мгновение готовилась к новому столкновению. А оно все не наступало. Сначала чужачка спокойно согласилась пойти в туалет, потом безропотно вытерпела курятник и хлев. А теперь сидит себе и мешает в миске тесто. Коряво, конечно. Словно впервые в жизни тесто видит. Серьезная такая. Как будто самую важную в жизни работу делает. Чудачка! Странно.

Яра не выдержала.

– Эй, а ты чего такая послушная? А где же возмущение гордой птицы?

Мишка перестала мешать и посмотрела на Яру.

– А что тебе не нравится? Если я тебя трогаю – плохо. Сижу тихо – тоже плохо. Ты уж определись.

– Давай сюда… – Яра отобрала у нее миску. Не прошло и получаса, как девушки уже завтракали коржиками, запивая их свежим молоком.

– Послушай, Яра… – Мишка отставила тарелку в сторону. – Я понимаю, что ты меня терпеть не можешь.

Яра застыла с куском коржика у рта.

– Не знаю, правда, почему. Ты мне тоже не сильно нравишься, – продолжала Медведица. – Но нам друг от друга никуда не деться до вечера. И я предлагаю прожить это время мирно. Я помогу тебе, ты поможешь мне. Снимут с нас цепь – разойдемся.

Яра смотрела в глаза сопернице. Ну да, как же… Разойдемся… Еще неизвестно, сколько чужачка будет ей глаза мозолить. В деревне-то она все равно останется. Но в силе с чужачкой соперничать нет смысла. Нужно что-то другое придумать.

– Я согласна, – сказала, наконец, Яра.

Остаток дня прошел относительно спокойно. Мишка и Яра, хоть и не особо были разговорчивы друг с другом, но уживались вполне сносно. По крайней мере, они старались.

А вдруг Главе взбредет в голову, что они плохо старались, и он решит продлить их наказание. И придется им тогда быть сросшимися близнецами еще день, два, неделю…