Черная месса

Внезапно Чико, малыш-виртуоз игорного бизнеса, оказался идеальным свидетелем против Уайти Балджера. Он платил дань неприступному Балджеру почти двадцать лет. Он одним из первых узнал о новой системе ежемесячных платежей, когда Балджер объяснил ему это в 1979 году. Балджер угрожал ему смертью, когда тот тянул с выплатой долга другому букмекеру. А его долгая история платежей Балджеру способствовала расширению империи Уайти. За прошедшие годы ежемесячные выплаты Чико выросли с 750 до 3 000 долларов.

Ликвидация Чико началась незадолго до вынесения в 1990 году приговора Майку Лондону. Полиция штата нацелилась на букмекерскую сеть, связанную с мафией. Толстяк Винни Роберто и его братья каждый день разбирались с тридцатью пятью игроками, делавшими в неделю ставок на 500 000 долларов. Но большой удачей в деле Роберто оказалось открытие, что Кранц – его постоянный босс, он даже определяет режим работы братьев Роберто. И что было лучше всего, так это то, что полиция тайно проследила за Роберто до загородного дома Чико, куда тот отнес пакет. Ордер на обыск позволил войти в дом, а там нашлись ключи к депозитным банковским ячейкам, заполненным двумя миллионами долларов наличными.

После ареста Кранца в 1991 году по обвинению в организации азартных игр в полицейских казармах в пригороде Бостона, он обратился к сержанту Фолею. «Как вышло, что полиция в этот раз явилась ко мне домой?» – спросил Кранц.

Фоли пожал плечами.

– К чему все это ведет?

Фоли опять пожал плечами.

Примерно неделю спустя Фоли встретился с выпущенным под залог Кранцем в его доме во Флориде, и они в течение двух дней беседовали о букмекерах и банде Балджера. Кранц рассказал не так уж и много, охарактеризовав Флемми, Джорджа Кауфмана и Джо Йерарди только в общих чертах. Но все же согласился стать ТО, то есть тайным осведомителем.

Теперь, придерживая в запасе колеблющегося Кранца, прокуратура и полиция штата занялись персонажами с пленок, записанных в кафе «У Геллера» и имеющих отношение к делу в округе Мидлсекс, начавшемуся с Толстяком Винни Роберто. Вышак вскоре сосредоточился на четырех операциях с обналичиванием чеков в большом Бостоне, включая кафе «У Геллера». Следователи заново перерыли коробки с чеками, в точности, как когда-то Кендалл для подготовки обвинения Лондону, отбирая множество чеков, превышавших лимит в 10 000 долларов, о которых не были поданы сведения в налоговую службу.

Теперь давление на Кранца несколько усилилось. В 1992 году штат отозвал иск против него и передал все доказательства в федеральную прокуратуру. В сентябре Фоли сообщил Кранцу, что ему и его жене, которая обналичивала за него чеки, пока он болел, будет предъявлено обвинение в отмывании денег. Фоли даже показал копии обвинительных заключений. Кранц вздохнул и попросил позволить ему обдумать все это.

На следующий день Кранц раздобыл нового адвоката и наконец перестал играть в игры. Статус ТО ему сменили, поместив в программу защиты свидетелей. Он заполнил все пробелы в своих прошлых сообщениях и наконец-то заговорил об Уайти Балджере и о своей преданности ему.

В ноябре Чико и еще семерым букмекерам из кафе «У Геллера» было предъявлено обвинение в отмывании денег по сложной и громоздкой схеме. Примерно в то же время, когда в 1993 году был вынесен приговор Лондону, Чико Кранц под строжайшей охраной появился в очередной раз в зале судебных заседаний и признал себя виновным. Формально у него конфисковали 2 миллиона долларов наличными, но тут же подмигнули и пообещали, что правительство согласно вернуть половину, если он будет сотрудничать. И он признал свою вину в отмывании двух миллионов долларов через чеки, бо́льшая часть которых прошла через кафе «У Геллера». Кроме того, Кранц стал номером первым в списке свидетелей в разрабатываемом деле против Балджера и Флемми.

Джимми Кац, тоже отмывавший большие деньги через кафе «У Геллера», внезапно обнаружил, что завяз в зыбучих песках отношений с Фредом Вышаком и Стиви Флемми. Прямо перед тем, как Кац отправился под суд, Флемми встретился с ним в закусочной даунтауна Бостона и начал рассуждать об Эдди Льюисе, еще одном букмекере из лагеря Чико. Льюис отказался давать иммунизированные показания о «ренте» перед Большим жюри и за неуважение отправился на восемнадцать месяцев в тюрьму. Но ему это зачтется. И Стиви перешел к делу: если Кац спокойно отправится на отсидку, как молодчина Эдди, в тюрьме о нем хорошо позаботятся. В общем, ему это тоже зачтется.

Они расстались, и Кац отправился в суд. Но проиграл и был приговорен к четырем годам. Пока его жена и дочь тихонько плакали рядом с ним в зале суда, Кац заявил, что у него есть принципы, поэтому он и отказался от сделки с Вышаком. «Я на это не пойду, – заявил он. – Правительство всех подряд превращает в крыс. Мы становимся Россией. Меня чуть не каждый день спрашивают: хочешь уехать вместе с Чико?»