Черная месса

Хотя букмекеры по-прежнему оставались главной опорой неспешно разворачивавшегося дела, прокуроры все же сумели нарушить кодекс молчания Южного Бостона. В дополнение к показаниям Тимоти Коннолли случился еще исключительной важности переворот в сознании истинно верующего Пола Мора, профессионального боксера и знаменитого уличного бойца, которого прозвали Хорьком за быстроту движений. Мор возглавлял одну из балджеровских цепочек распространения кокаина и стал настоящей находкой – очень крутой парень, признавший себя виновным в деле о наркотиках 1990 года. Он отправился отбывать свои девять лет наказания в федеральной тюрьме в Пенсильвании, так и не открыв рта. На плаву его поддерживала вера, тоже бывшая частью кодекса, – в хорошего адвоката, поддержку семьи, страхование дома. Но после нескольких лет в тюрьме он понял, что все его вопросы насчет апелляции не находят отклика. Жена не получала необходимой поддержки, а банк отнял дом.

В 1995 году у Мора случилось прозрение, часто посещающее тех, кто сидит в тюремной камере, в то время как другие, более заслуживающие этого кандидаты, свободно гуляют на воле. К этому времени до него по тюремной «почте» уже доносились шепотки насчет того, что Уайти – крыса. Его начал беспокоить риторический вопрос, на что очень рассчитывали прокуроры: это что же получается, я идиот? Процесс пошел быстрее, когда Мор предстал перед Большим жюри и узнал, что его ждут еще полтора года тюрьмы, если он откажется отвечать на вопросы о Балджере. Нарушить слово, данное Крысе Уайти, было просто. Вот кодекс молчания совсем другое дело. Но Мор был сыт всем по горло. Он попросил только об одном: поселить его где-нибудь рядом с водой, чтобы это напоминало Южный Бостон. Достаточно будет совсем скромного домика и кусочка берега. В программу защиты свидетелей его включили, как свидетеля против Балджера.

По мере того как решительно настроенные прокуроры упорно двигались вперед, стратегия оставалась прежней, хотя список свидетелей то и дело менялся. Кранца, у которого обнаружили убившую его в конце концов лейкемию, сменили Кац и с полдюжины других букмекеров. Непоколебимого Йерарди заменили Пол Мор и Тимоти Коннолли.

Но ключевым звеном оставался привычный бизнес Балджера и Флемми, вымогавших деньги у беззащитных букмекеров в кафе «У Геллера». Хотя в основном те имели дело с представителем Балджера, Джорджем Кауфманом, почти каждому из них все же хоть раз да пришлось в одиночку смотреть в стеклянные глаза Уайти Балджера или видеть зловещую усмешку Стиви Флемми. «Прочие» преступления, подкреплявшие выдвинутые против парочки обвинения в рэкете, уходили глубоко в древнюю историю, в те времена, когда в 1970-х годах Балджер трудился в раскинутой бандой «Уинтер-Хилл» сети спортивного тотализатора. А криминальное прошлое Флемми начиналось с бандитских убийств 1960-х годов.

Фрэнк Салемме стал следующим гангстером, попавшим в беду. Несмотря на проведенные на улице годы, Салемме даже не догадывался, как опасен его друг детства Стиви Флемми. Он понятия не имел, что провел пятнадцать лет в тюрьме (за покушение на убийство) только потому, что Стиви намекнул бостонскому отделению ФБР, где его искать.

Салемме вышел на волю в 1988 году, и вскоре к нему потекли легкие денежки от независимых букмекеров, сумевших вырваться из сетей Феррары – к старому дружку их подталкивал Стиви. Таким образом, тот ни за что не отвертелся бы от обвинения в вымогательстве, в точности, как и банда Балджера. Но Салемме сам выкопал себе глубокую яму. Примерно через год после освобождения он взялся за сомнительное дело, предложенное ему сыном. Якобы Салемме начал вымогать деньги у голливудской кинокомпании, не желавшей платить дорогостоящим профсоюзным рабочим во время съемок фильма в Бостоне и Провиденсе, Род-Айленд. За определенную мзду Салемме устроил так, что профсоюз закрыл на это глаза. Роковой поступок – глава кинокомпании был агентом ФБР, работавшим под прикрытием. Кадиллак Фрэнк угодил в паутину.

К середине 1994 года, в подкрепление обвинениям в рэкете, прокуроры собрали прочную доказательную базу. План был следующим: быстро арестовать Балджера, Флемми и Салемме, чтобы ни один не успел сбежать. Но хотя в середине декабря Салемме по-прежнему можно было найти в привычных убежищах, Стиви и Уайти уже несколько недель то и дело уезжали из города и снова в него возвращались. ФБР настаивало, что Салемме необходимо арестовать первым, так как он человек мафии. Но высшее руководство федеральной прокуратуры отклонило предложение агентов, заключив, что дело преимущественно о Балджере и Флемми. И действительно, бо́льшая часть собранных доказательств касалась Флемми, поскольку он находился в самом центре – там, где сходились интересы Балджера и коза ностра. В ордере на арест Флемми предъявлялось обвинение в вымогательстве денег у Чико Кранца.