Черная месса

В бостонском офисе ФБР были уверены, что им нужны Балджер и Флемми – Пол Рико, Дэннис Кондон и Джон Коннолли, каждый по-своему, постарались, чтобы сделка сработала, даже если это означало расправу со всеми «Фрэнками Гринами» в мире. Даже если это означало жонглирование тремя служебными «горячими картофелинами» – инструкцией ФБР по проведению операций, указаниями генерального прокурора о вербовке информаторов в преступном мире и Федеральным уголовным кодексом. К счастью для всех, Рико разработал «уникальный» подход к грязному выбора информаторов, задав тон для остальных бостонских вербовщиков: правила созданы для того, чтобы их нарушать.

В Бюро считали, что игра стоила свеч, ведь главное – добраться до мафии. Офисы ФБР по всей стране испытывали давление: от них требовалось вербовать особых информаторов – мафиозных воротил высшего ранга, что позволило бы достойно вести войну с организованной преступностью. Во многом такое давление подтверждало, насколько возмутительно поздно ФБР осознало опасность подобных группировок: это был самый настоящий провал Бюро. Главной проблемой здесь стала непреклонность Эдгара Гувера. Он предпочитал улучшать статистику за счет расследования ограблений банков и охоты на коммунистов вместо того, чтобы взглянуть наконец в лицо суровой правде.

К примеру, в ноябре 1957 года лидеры мафии, собравшиеся в городке Апалачин на севере штата Нью-Йорк, стали героями газетных передовиц, как только сержант полиции проговорился журналистам о том, что вход на это мероприятие – только по приглашениям. Вооруженные полицейские устроили засаду на шоссе, и представителям мафии, прибывшим со всей страны, пришлось спасаться бегством. Одни бросали свои машины и скрывались в лесу, другие прятались в особняке организатора сходки, оптового торговца пивом Джозефа Барбары. Более шестидесяти мафиозных воротил удалось задержать и установить их личность – у многих с собой были крупные суммы наличными. В список вошли персонажи из мафиозного «Зала славы»: Джозеф Бонанно, Джозеф Профачи и Вито Дженовезе. ФБР тогда и пальцем не пошевелило.

Два года спустя, 8 декабря 1959 года, еще более крупная встреча бандитов высшего эшелона состоялась неподалеку от Бостона, в Вустере, штат Массачусетс. По приблизительной оценке, в город съехались 150 именитых мафиози, которые заселились в центральный отель. По приезде они устроили ночное собрание – и скрылись на рассвете, до того как стала возможна хоть какая-то их идентификация. Пресса и многие эксперты в области криминального мира сочли подобные встречи доказательством того, что существует криминальное объединение государственного масштаба – этакое «невидимое правительство», которое собирается, чтобы согласовать план действий и разрешить споры. Но Гувер высмеял эти предположения, назвав их преувеличением и журналистской погоней за сенсацией.

Только после того как в 1960 году Роберт Кеннеди[43] стал генеральным прокурором, ФБР медленно, но верно подошло к тому, чтобы застать так называемого внутреннего врага врасплох. К моменту исторического публичного свидетельствования информатора Джозефа Валачи[44] против мафии на слушаниях в Конгрессе в 1963 году Федеральное бюро расследований наверстывало упущенное. В городах по всей стране были организованы спецподразделения ФБР для борьбы с коза ностра. В Бостоне в числе агентов, набранных в штат первого в истории города отдела по борьбе с организованной преступностью, оказались Дэннис Кондон и Пол Рико.

Агенты начали работать в поле, пытаясь оценить масштаб катастрофы и силу босса мафии Новой Англии Дженнаро Анджуло, в то время как Министерство юстиции под руководством Кеннеди в Вашингтоне разрабатывало специальные законы, которыми придется вооружиться в новой гражданской войне.

В 1961-м Конгресс по указанию Кеннеди принял закон, который позволил квалифицировать большинство видов деятельности мафии как преступления федерального уровня. Перемещения между штатами с целью вымогательства теперь относились к федеральной юрисдикции: это означало, что локальные преступления, такие как шантаж, подкуп, азартные игры и сопутствующие им занятия, отныне находились в ведении федералов.