Черная метка

— Ну, что я говорил?! — периодически глядя через плечо на вспотевшие, довольные лица подельников, торжествовал приятель Чахлого — лохматый дворовый хулиган Гена, с ходу бросая едва не опрокинувшийся набок «Запорожец» в узкую арку проходного двора. — Делов-то — два пальца обоссать, зато навар какой! Здесь, почитай, все пенсии местных стариков! Дармоеды хреновы, коммуняки проклятые... Скорее с голоду сдохнут, падлы! — высказал свою твердую жизненную позицию тридцатилетний тунеядец, законченный алкаш и гопник Гена Елкин. Мозгами его природа серьезно обделила, зато силенки, апломба и злости у наводчика было хоть отбавляй!

— Нормалек, братан! — поддержал местного кореша с трудом поместившийся на переднем сиденье таратайки олигофрен. — Слышь, Чахлый, а не принять ли нам Геныча в Пионеры, а?! Пора увеличивать бригаду, бугор, делов-то прибавляется! Сами уже не справимся!

— А он дело говорит, слышь, Чахлый, — поддержал подельника улыбающийся и жадно дымящий сигаретой Доцент. — Пора подумать о «пехоте». Негоже нам, отцам, самим по точкам ходить и долю с барыг собирать. Бойцов крутых найти проблем нет — только свистни! За две штуки баксов в месяц будут и рожи рихтовать, и из волын шмалять, только дай!

— Я и сам хотел предложить Крокодилу войти в обойму, но раз вы опередили... Заметано, братва! — тоном барина, выдержав эффектную паузу, сообщил о своем решении принять в их хлипкую группировку новичка Чахлый.

Ему льстило, что подельники, с которыми он еще неделю назад толкался на рынке и сбивал «верхушку» с лоточников и «катал», безоговорочно признали в нем главаря. Да и бригаду такими лихими амбалами, как Гена, пора усиливать — Бита и Доцент правы. Первую заяву о себе они сделали, и впереди ждут опасные разборки с конкурентами. Просто так никто долю отдавать не станет, а значит, придется воевать насмерть.

— Ты согласен с пацанами, Крокодил?! Штаны не обмочишь?! — с подначкой спросил Чахлый дружка, с которым познакомился еще год назад в «обезьяннике» ментовского околотка этого городка, когда ради любопытства и «похоти для» наведался в местный Дом культуры на дискотеку. Здесь он учинил коллективную драку, был избит местными вкупе с ментами и всю ночь проторчал за решеткой, лишившись к тому же часов, денег и золотой цепочки с крестом.

— Обижаешь, Вова! — гнусаво, но с достоинством произнес расчувствовавшийся от неожиданного предложения питерских пацанов лохматый Крокодил. — О том только и мечтаю, чтобы в братву вступить! Это — как раз по мне!.. И денег полно, и телки, и жратва импортная! Я согласен!

— Ну, гляди, сам напросился... — оскалив зубы, глухо протянул Чахлый и добавил, в очередной раз испытывая подельников на преданность: — Только это сегодня ты, как наводчик и водила, в тачке отсиделся, пока мы банк стрючили, а вообще бабки зарабатывать нужно! У нас в команде жесткая дисциплина, мое слово — закон. Если скажу — мочить, значит, нужно брать волыну и мочить! Иначе... Сам понимаешь... Пассажиры нам ни к чему. Верно, пацаны? Только так мы заставим отрастивших пузо и отвыкших от войны авторитетов считаться с нами, как с равными... Для начала сбрей свои патлы, как нормальный пацан, а то на хипана обдолбанного похож, бля...

— Мне по херу, самому надоело! — отмахнулся Крокодил, в очередной раз свернув с улицы в переулок и резко притормаживая у щербатого бетонного забора. — А валить мне, если что, не впервой... — заметил с достоинством. — Всё, братва, приехали!

ГИБДД

— В чем дело? Почему тормозим?! — недовольно рявкнул Нигериец, едва не влетев в спинку переднего сиденья и уронив только что прикуренную сигарету.

«Линкольн», резко сбросив скорость, включил правый поворот и стал прижиматься к обочине, рядом с ярко освещенным постом ГИБДД.

— Палкой махнули, суки... — процедил сквозь зубы водила, останавливая джип на площадке, в нескольких метрах позади втиснутого в серую форменную куртку милиционера. На плече сержанта висел автомат. — Я сейчас, быстро... У нас же на тачке номера мэрии, хрен они к чему придерутся! — гонористо заявил широкий, как трехстворчатый шкаф, бритоголовый парень, доставая из кармашка над ветровым стеклом ламинированный в пластик техпаспорт. — Подумаешь, превысили скорость, ха!..

Милиционер под неприязненным взглядом укутанного в шубу ниггера подошел к водительской двери и, козырнув, сухо потребовал:

— Документы предъявите... Права... Техпаспорт...

— Что, командир, номера не разглядел?! — хохотнул бритоголовый, небрежно кивнув в сторону капота. — Сходи глянь... Нельзя меня тормозить, въезжаешь?! Мэ-ри-я!..

— Я сказал — документы предъявите, — жестко повторил не расположенный к дискуссиям сержант. — Или с русским языком плохо? Могу научить...

— Ну, ты даешь! — покачал головой водила. — Ладно, гляди... А я пока номер твоего жетончика запишу и позвоню куда следует. Чтобы в следующий раз очки надевал и думал, когда следует палкой своей махать, а когда честь отдавать!.. — уже с явным нажимом бросил бритоголовый.

— Из машины выходим. Вместе с пассажиром.