«Черная метка» для гуру

– Ясный день, доктор поставил ей блокировку на память. Только зачем он это сделал? Чтобы прошлое не отравляло ей настоящее? Тогда почему он заставил ее забыть себя? Похоже, была другая причина.

– Похоже, – согласилась я с ней.

– Что делать будем? – продолжала шептать мне в ухо Алина.

– Ясно одно: мы ничего от нее не добьемся. Боюсь, что информацию из нее может выжать только специалист, и то под гипнозом.

Вероника зевнула и без интереса уставилась на нас. Восприняв ее взгляд как намек на то, что нам пора уходить, я поднялась со стула.

– Мы, пожалуй, пойдем. А вы, Вероника, ложитесь спать. Сон лечит. Если что-нибудь вспомните про доктора, позвоните нам – вот моя визитка – по этому номеру в любое время суток.

Вероника повертела в руках бумажный прямоугольник и положила его рядом с кофеваркой. Провожать нас до двери она и не собиралась: сидела, сложив руки на коленях, смотрела перед собой. Складывалось такое впечатление, что она спит с открытыми глазами.

Мы вышли из квартиры, захлопнув за собой плотно дверь.

– Н-да, ну и доктор… – протянула Алина. – Мне все больше и больше хочется с ним познакомиться.

– А мне после того, как я посмотрела на Веронику, расхотелось с ним встречаться. Он как Медуза горгона, с той лишь разницей, что та убивала взглядом, а этот лишает памяти всех, кто на него посмотрит.

– А как же Ирина?

– Не факт, что она видела именно доктора.

– А если все же допустить?

– Значит, он не думал, что о его визите знал кто-то еще.

– А мать Севы Богуна?

– А что мать? Она его не видела, не знает ни имени, ни фамилии. Знаешь, сколько в городе психологов, психиатров и психотерапевтов? А есть еще и такие, которые работают без лицензии.

– Мне почему-то кажется, что он какой-то подпольный гипнотизер, – поддержала меня Алина.

– Возможно. Одно могу сказать: по телефону он свои фокусы проводить не может, иначе Раисе Самойловне он бы тоже память стер.

– Хорошо было бы с Адольфом Карловичем об этом гипнотизере поговорить, – вспомнила о нашем клиенте Алина. – Может, он что-нибудь о нем слышал?

– Забыла, что мы его в Китай отправили?

– Да помню я. Кто ж знал, что он понадобится? Что делать-то будем? – обреченно вздохнув, спросила Алина. – Похоже, наше расследование зашло в тупик.

И тут у меня в голове всплыла одна затаенная мыслишка. Мне не давали покоя слова Раисы Самойловны: Вероника и Всеволод были родственниками. А если…

– Алина, а что, если нам съездить к матери Вероники? Мне очень хочется с ней поговорить.

– Если она захочет этого.

– Попытка не пытка. Где она живет, мы знаем. Совхоз «Тепличный». От города недалеко. Экономист в селе фигура видная. Всякий нам подскажет, где искать Любу. Так, кажется, зовут мать Вероники.

– Да как хочешь, – не стала упираться Алина и села за руль.

Совхоз «Тепличный» оправдывал свое название. Не доезжая до села, в котором было расположено хозяйство, мы увидели череду строений из стекла и металла. Снабжая круглый год город свежими помидорами и огурцами, прибыль теплицы давали приличную. Это было заметно по развитой инфраструктуре села. Здесь было все: современный супермаркет, дом быта с парикмахерской и прачечной, больница и новая школа.

Алина остановила машину рядом с кафе, над которым высились подсвеченные неоном буквы: «У Любаши».

– Судя по названию, хозяйка кафе – женщина, и она непременно должна знать свою тезку, – предположила Алина. – Зайдем?

Как только мы переступили порог заведения, нам навстречу вышла розовощекая красавица в облегающей пышные формы цветастой блузе и широкой крестьянской юбке. Расставив руки в стороны, она зычно поздоровалась:

– Я Любаша. Здравствуйте, гости дорогие. Давно вас ждем. Разносолы на столе, жаркое в печи томится. Проходите, пожалуйста. За стол присаживайтесь. Все пробуйте, кушайте, не стесняйтесь.

Первое, что мне пришло в голову: приглашение к столу адресовано не нам, а тем, кто незаметно вошел следом. Я даже обернулась. Но в кафе, кроме меня, моей подруги и хозяйки, никого больше не было. «Значит, нас с кем-то перепутали», – подумала я.

Кафе было оборудовано в стиле крестьянской избы. Никаких отдельных столиков – на всю длину помещения один длинный стол. Вокруг стола – обычные лавки. В углу – огромная русская печь, расписанная диковинными птицами. Стены просто побелены. Под потолком вместо люстры на цепях висело огромное колесо от телеги, прямо в обод которого были вмонтированы электрические лампочки в форме свечей. Поверх стола вместо скатерти постелен длинный рушник. Никакого фарфора – только керамические тарелки и миски. А в мисках и квашеная капуста, и огурчики соленые, и грибочки, селедочка под толстым слоем лука.

Я сглотнула слюну: время давно за полдень, а у меня в желудке с самого утра, кроме чашечки кофе, ничего не было. С трудом удалось оторвать взгляд от разносолов и перевести его на хозяйку.

– Вы, кажется, обознались, – стараясь не поддаться искушению, сказала я. Скорей всего, Любаша тоже ждет инспекцию. Если не пожарную, то налоговую или санитарную, или еще какую. – Мы просто ехали мимо, решили зайти.