Черная моль (сборник)

– Не надо, не надо говорить с ним, – испуганно прошептала Галя. – Только… только не приходи к нам больше.

– Не видеть тебя?!

– Нет, видеть, видеть! Только…

Михаил с силой обнял ее и стал целовать в губы, глаза, щеки. Галя не сопротивлялась.

– Я не могу без тебя жить, – шептал он. – Я же люблю тебя, понимаешь, глупенькая?

В этот момент зазвонил телефон. Галя поспешно вырвалась из его объятий и соскочила с тахты.

Говорил Плышевский:

– Галя? Ты дома?

– Да.

– Одна?

– Нет, у меня… Миша, – краснея, ответила она.

– Ага. Ну и прекрасно! Значит, не скучаешь? Дайка ему трубку.

Галя растерянно посмотрела на Михаила и шепотом сказала:

– Он тебя зовет.

Михаил взял трубку.

– Слушаю.

– Михаил Ильич, здравствуйте, дорогой мой. Как жизнь?

– Спасибо, – холодно ответил Козин.

– Что за странный тон? – удивился Плышевский. – Почему так говорите?

– Значит, надо так говорить.

– Та-ак. – Плышевский, как видно, что-то соображал. – Может быть, поговорим лично?

– Если вам угодно.

– Угодно. Я сейчас приеду.

– Пожалуйста. Приезжайте.

И Михаил рывком повесил трубку.

…Плышевский, как им показалось, приехал почти мгновенно. Он громко хлопнул дверью, скинул шубу в передней и, потирая руки, вошел в комнату. Лицо его раскраснелось от мороза, холодно поблескивали стекла очков. Не здороваясь, он резко сказал:

– Разговор, как я понимаю, будет мужской. Прошу в кабинет.

Они молча прошли в кабинет, и Плышевский плотно прикрыл за собой дверь.

– Так в чем дело, Михаил Ильич? – И он жестом указал на кресло около письменного стола.

– Дело в том, – сухо ответил Козин, – что я начал кое о чем догадываться.

Плышевский усмехнулся, но глаза смотрели холодно.

– Ага. С помощью одной молодой особы?

– Это не имеет значения.

– Ну что ж. Только должен вам заметить, что вы начали догадываться довольно поздно.

– Лучше поздно…

– Нет, не лучше! – резко оборвал его Плышевский. – Не лучше, молодой человек, а хуже!

– Как вы со мной говорите? – вскипел Михаил.

– Как вы того заслуживаете, вы, жалкий хвастун, трус и… преступник!

– Что-о?!

– То, что слышите. Да, да, преступник. Стоит мне только снять трубку и сообщить вашему начальству даже половину тех служебных секретов, которые вы мне разболтали, и вас ждет увольнение и суд. Ну, а если я расскажу все…

– Что вы расскажете, что? – Голос Козина предательски задрожал.

– Да хотя бы про письмо Привалова, про Горюнова, Доброхотова…

– Я не говорил про Доброхотова!

– Говорили! Все говорили! Вы, кажется, забыли, сколько коньяка у меня выпили? И теперь будете говорить еще больше!

– Я не буду ничего говорить, – упавшим голосом ответил Козин.

– Будете! Вы мне расскажете еще об одном человеке. Все, что о нем узнали, расскажете…

Плышевский наконец решился задать самый опасный, самый важный вопрос. Больше такого случая может не представиться, это он понимал. Козин раздавлен, смят, он сейчас может проговориться.

– …О Масленкине, – властно закончил Плышевский. – Вы его знаете?

– Спросите лучше о нем у Коршунова.

– Так. – Плышевский почувствовал, как на лбу у него выступила испарина. – Значит, он уцелел, ваш Коршунов?… Но вы у меня смотрите, иначе я действительно все расскажу!

– Но и я про вас расскажу, – в отчаянии прошептал Козин.

Плышевский презрительно усмехнулся.

– Что вы про меня расскажете, щенок! Что вы про меня знаете?

Плышевский уверенно вел свою кремовую «Победу» в сплошном потоке машин. Солнце нестерпимо сияло в голубом, безоблачном небе, и водители опускали темные козырьки над ветровым стеклом.

Он свернул машину в одну из улиц и вскоре затормозил около неказистого на вид двухэтажного дома с большой вывеской «Юридическая консультация». Заперев машину, Плышевский неторопливо поднялся по ступенькам и толкнул дверь.

В узеньком коридорчике сидело два или три посетителя. Сквозь дверь налево видна была большая темноватая комната, сплошь уставленная письменными столами, над одним из которых был прикреплен плакатик: «Дежурный консультант».

Из окошечка с надписью «Касса» высунулась девичья белокурая головка.

– Вам что надо, гражданин? Вы к кому? – строго спросила девушка.

– Мне товарища Фигурнова надо видеть, – ответил Плышевский, продолжая осматриваться.

– Пожалуйста. Оскар Францевич здесь.

Но Фигурнова нигде не было видно. По-видимому, он беседовал с кем-то в одной из кабин, расположенных вдоль стены большой комнаты. Плышевский решил подождать. Он расстегнул шубу, снял шапку и, опустившись на стул, принялся с интересом наблюдать за людьми, сидевшими у столов.