Черная Орхидея

Поворачиваю голову на резкий хлопок входной двери. И с удивлением - да, простите за тавтологию! - понимаю, что меня настигла... эмоция удивления!

Он не должен был здесь появиться. После того, что я прочитала в его глазах. За что он, прежний, должен был исхлестать меня по лицу с оттяжкой - не за слова, нет, ведь я даже не осознавала, что они могут ударить. За то, что вызвала в нем эмоции, граничащие с одержимостью, а может, и перевалившие за эту грань. Чего я, разбитая и доведенная до подобного состояния, не могла в нем вызвать в принципе. Ведь не было даже такой цели. Но это было... любопытно, да. Вот лишилась я в теперешнем состоянии полного спектра эмоций - злорадства, удовлетворенности, эйфории от того, что отголосок моей боли задел его осколком.

- Пусти! - этот резкий захват рук мне знаком, знаком настолько, что может сравнять с землей мои оборонительные сооружения в один миг. Паника нашла лазейку в мой мир. Разведка доложила точно, каким ударом бить, чтобы пошатнулись эти стены. И тут капроновой удавкой горло перетягивает ужас. Кажется, я даже кричу, отчаянно колотя руками по его груди... Слишком тяжело вспоминать о том, что недавно сделали со мной эти сильные руки, которым предполагалось защищать, а не причинять боль.. Еще и тем, кто оказался слабее. А потом все резко обрывается. Лишь недоумение. Что это было только что? И только учащенное дыхание непонятным отголоском.

- Ты могла заболеть! Ты понимаешь, что творишь?! Да не будь ты в таком состоянии... Я бы всыпал тебе посильнее!

В каком состоянии?.. Плохо соображаю. Пассивно отмечаю, как его руки срывают с меня насквозь промокший халат, со смешными ругательствами пытается поймать пульт от климат-контроля, в итоге отбросив его прочь, шелк простыни временно стал полотенцем. Я смотрю на его суетливую панику и выдавливаю улыбку.

- А это вылечит, да?

Опять, без подтекста и издевки, но его прошибает. Зря. Я не хочу его присутствия. Я не хочу никаких его эмоций, потому как они будят во мне мои собственные, о которых я бы хотела забыть и не вспоминать. Ледяная стена дала трещину. Страх подкрался белым и пушистым зверьком. Песец. Чтобы его не показать, я просто закусываю губы, прогоняя из памяти пугающие образы. Цепи. Захват моих рук. Черная кожа туфель...

Какой не показать? Когда он возвращается... А я даже не заметила, что он куда-то уходил! - меня уже трясет. Во рту привкус крови. Боже мой, я не хочу. Я хочу обратно. Там было хорошо, никаких страданий и эмоций. Там, что бы он не делал, я этого не замечала, этот холод его давления, жар его ненависти и обволакивающую теплом безысходность. Я почти сбежала. Почему нельзя было оставить меня в покое в том мире, ведь я даже не стала бы сопротивляться?..

Он ничего не замечает... Вернее, думает, что это от холода. Не буду его разочаровывать или, наоборот, радовать раньше времени. Доверчиво прижимаюсь к его плечу в кольце сильных рук, любое ухищрение, только бы не догадался! Только бы... Насколько мне может уже быть хуже? Где эта грань? Теплая вода обволакивает ласковыми объятиями. А я из последних сил гашу в горле вопль отчаяния. Я вернулась. Мои стены пали под натиском его боли. Может, сознание, как утопающий за соломинку, ухватилось за этот шаткий мираж - тот, кто испытал боль, не сможет причинить ее снова... Его руки держат меня в захвате, а я кусаю губы и язык до крови, чтобы из последних сил нарисовать фальшивый баннер poHer Face. Чтобы он не догадался, что моя душа сейчас сама пришла в его тиски, протяни руку, - и можешь снова играть в свои жестокие игры. Мне нужно больше времени. Больше времени ничего не чувствовать, пусть правит пассивный холодный расчет, а не истерзанная уязвимость. Я больше не могу смотреть ему в глаза, и не потому, что он лишил меня этого права. Потому что он в них все прочтет, даже психологом быть не надо. Проще играть свою роль сломанной куклы и дальше, не встречаясь с ним глазами. Я чудом перестаю дрожать минут через пять, когда вода накрывает меня с головой, вернее, сама в нее погружаюсь, чтобы смыть слезы и остановить их поток таким экстремальным способом.

Если б он забрался в джакузи вместе со мной, было бы проще. Так бы у него не было возможности ловить мой взгляд. Но он свалил куда-то, обеспокоенно закатив глаза, как оказалось, за горячим чаем, и куда уж, по традиции, не без коньяка... Мля, я реально вернулась - раз сарказм на время нокаутировал ужас. Надежды на обратное погружение нет... Как же быстро, вашу мать! Вернулось все. Наверняка все, вместе с жестью - я же не могу за него расписываться. Нет уж, мысли и мотивы поступков ЕС пусть читает очередной адвокат дьявола или гениальный аффтар любовно-вампирских романов, если не побоится тронуться башкой. Потому что ею тронусь я. От того, что прикосновения ладоней, размазывающих по моим плечам гель для душа, сейчас вызвали реакцию.