Черная перепелка

Почему он раньше ничего не предпринял, чтобы поговорить с ней и не отпустить? И тогда ей не надо было бы прятаться и тем более бояться его. Да он бы и пальцем ее не тронул, постарался бы понять. Хотя, быть может, это сейчас он так рассуждает, когда ее уже нет и ничего не возможно исправить? Обуреваемый ревностью, униженный, возможно, он и наговорил бы ей лишнего или даже оскорбил бы ее. Но никогда, никогда бы не поднял на нее руку. И она это знала. Значит, боялась самого разговора, тянула с признанием, как ребенок, совершивший шалость.

И все это случилось ведь из-за того, что в последнее время он уделял ей слишком мало внимания. А ей хотелось любви, ласки. Воскресни она сейчас, он бы отпустил ее, как птицу, пожелав ей только одного — счастья.

Маленькая перепуганная девочка, подцепившая опасный вирус любви. Да что там, если бы у нее не сложилось с Тропининым, Андрей с радостью принял бы ее обратно и постарался бы окружить ее любовью, зацеловал бы ее, замучил своей любовью. А какая она была красавица! Редкой красоты девочка. И вот он ее потерял. Как теперь жить? Как переболеть эту потерю? Где взять силы, чтобы жить дальше?

…В дверь постучали. Это был Соболев. Глаза его горели.

— Так, поднимайтесь, вот и для вас нашлась работа. В дачном поселке, это за городом, возле Графского озера, на одной из дач нашли труп мужчины.

— И что? Какое отношение это имеет к нашему убийству? — спросил Зотов.

— А то, что оперативники пошли по следам, причем следы свежие… Они привели их в один дом, вернее, в гараж. И там — труп молодого парня. Он умер совсем недавно, от передозировки, это предположительно. У него в кармане нашли перстень…

Закатов взглянул в глаза Соболеву — он сразу все понял.

— Да, Андрей, он числится в том списке вещей, принадлежавших Миле. Перстень из белого золота в виде жабы с изумрудными глазами.

— Поехали! — И Андрей схватил куртку. — Женя, ты чего стоишь?

— Это не все, — замялся Соболев. — При парне нашли телефон, и там несколько номеров, по которым он звонил. Чаще всего, мы уже пробили, он звонил сыну Логиновой, Дины Логиновой — Саше. Последние пять звонков он звонил именно ему.

— А где он сам?

— За Нефтебазой есть один санаторий, вот там засветился его номер. Возможно, мы еще успеем его перехватить.

— Ничего себе поворотец! Едем!

31. Из дневника

«Наконец-то! Они приехали за мной. Рано утром.

Я знала, что это случится. Это мое состояние было как ожидание выхода на сцену. Меня попросили одеться, я надела черную водолазку и черные джинсы, поверх — черный кардиган. Причесалась, подушилась моими любимыми духами, даже подкрасила губы.

Мне казалось, что, когда меня выведут в наручниках, во дворе нашего дома столпится народ. А когда меня повезут по улицам города, то вдоль нашего бульвара будут стоять зеваки, чтобы хотя бы краешком глаза в окошке машины увидеть ту, что изменила историю этого города… Толпа, думала я, будет стоять и перед зданием полиции, чтобы увидеть ту, которую выбрал самый красивый мужчина планеты, чтобы понять, что же в ней (во мне!) такого особенного?

Может, у меня красивое лицо? Или чувственные, с дерзким изгибом губы? Или в глазах переливается огненными бликами еще не успевшая потухнуть страсть? Увидеть под толстым вязаным шерстяным кардиганом мою полную грудь или оценить длину моих стройных ног?

Как бы мне хотелось, чтобы там, возле крыльца полиции, я увидела Наташу с Соней, их удивленные лица. Сколько же сильнейших эмоций им придется испытать, когда они узнают, кто убил Макса! От недоумения до зависти, от сострадания до злости и желания плюнуть мне в лицо.

Но увы… Спектакля не получилось — засыпанный снегом город был пуст. А еще чист и свеж.