Черная Принцесса: История Розы. Часть 1

Тем временем сама же и тут же не София продолжила сдавать позиции и бастард за бастардом, сжав уже и его левую руку на своем животе своей такой же, уже и без медведя, оставив его вновь почивать на лаврах подле же себя-нее, что и сначала же еще просто лежала на нем, как и поверх же ее футболки, а и в результате ее же все сонных телодвижений оказалась будто ниже и под, на голой и не менее же белой коже, чисто технически же никуда и не съезжая пока, просто так показалось еще и за счет приподнявшейся чуть выше ткани. А и к иронии же уже самого Егора — он вновь оказался там, где некогда уже и сам хотел и держал ее, только и теперь вот правда одной рукой, но ведь и сама она это помнила, хоть пока и не понимала, и, видимо, из каких-то своих тех еще пониманий вопроса и размышлений на эту же самую тему в моменте или после, да и применительно же уже к здесь и сейчас решила это изменить, продолжив, и продвинуть это самое дело дальше, а и точнее же ниже, неосознанно, все еще продолжая спать, в то же время как пока и сам же он тоже начинал мало-помалу терять связь с миром реалий окончательно, погружаясь же в противовес и мир не реалий, самых же что и ни на есть фантазий, воображения и сна, почти уже и готовясь же уверовать в то, что и сам же заснул, не пришел же сюда ранее, не лег рядом, а отрубился же на том самом диване внизу в ожидании же все того же малолетнего обжоры и троглодита или все-таки ушел с него и оттого же вновь, так и не дождавшись, поднялся по лестнице на второй этаж, дошел до своей комнаты, зашел в нее и заснул уже в ней, видя же теперь все это во сне и как будто наяву. Но нет! Щипнув себя за шею правой рукой, заброшенной за голову, затем снова и снова, перепроверяя настоящность всего и вся, всех и тут же еще своей боли от этого, он вновь и вновь же, закрывая, открывал глаза здесь, с собой и, что немаловажно, с ней и все равно не мог поверить: явью же это быть ну никак не могло, уж слишком же это было все хорошо, чтобы быть правдой, а и тем более долгой, ведь хорошего всегда и во всем, со всеми же все же должно быть понемножку, дабы и не привыкнуть же к нему излишне и видеть разницу все же и на фоне все того же плохого. Да и чтоб такое же было и в ее сне? Не мог он быть точь-в-точь таким — какой была и сейчас уже реальность его, даже близко. Не могли они и встретиться там — как в одном, так и посередине: галлюцинация же перестает быть собой, когда ее уже видят двое, хотя бы и потому, что и ее не могут видеть больше одного, да и без создателя же ее. И чтобы она и не просто так повторяла его имя? Не прося помощи, защиты, а именно же — только зовя и так же лишь прося, порой и именно же выстанывая, прося явно же определенного и большего: «продолжения банкета»? Да и чтобы это еще и не показалось тогда, ко всему, будучи же подтвержденным ее же собственными действиями и конкретными же движениями уже сейчас: близостью к нему и с ним? Верилось — еще хуже и прямо-таки с сизифовым трудом и под гомерический же смех: не мог он так же просто сделать сказку былью, просто и тупо поставив же ее ранее перед фактом-ультиматумом и вбив же его тем самым в ее же голову настолько, что и она же такое теперь вытворяет, с ним и сама, первая! Ведь и слова-то словами — действия, вот что всегда превалировало над ними. Но и тут же ведь — вот же они. Они и происходили. Происходило же и это все. И пусть до сих же неосознанно, зато и как никогда же эмоционально и ощутимо, чувственно и касаемо!