Черная Призма

– Глазам своим не верю! Я бы никогда не сумела так быстро!

Кип рассмеялся.

– Что? – спросила она.

– Увидишь.

Мужчины вошли в ритм. Они работали усердно, состязаясь друг с другом, но не пытаясь закопать друг друга.

– Когда мы встретимся с вашим кораблем? – спросил Железный Кулак, перекрикивая ветер.

– Мы пересечем море на этом, – ответил Гэвин.

Железный Кулак рассмеялся:

– Верно. Вы выносливее, чем я думал!

Кип ухмыльнулся. Великан-париец явно не верил Гэвину, но продолжал подыгрывать.

Спустя двадцать минут они потеряли из виду все остальные суда. Почти не замедляя греблю, Гэвин поднял руку и создал одну из тех больших трубок, которые, как помнил Кип, прежде толкали ялик. Железный Кулак вопросительно посмотрел на нее.

– Вот о какой клятве я говорил, – произнес Гэвин. – Хранить тайну.

– Трубка, присоединенная к другой трубке. Я сохраню вашу тайну, о Призма, – ухмыльнулся Железный Кулак. – Надеюсь, что с ее помощью мы перестанем уклоняться влево.

Гэвин бросил трубку в воду. Палуба содрогнулась. Первый люксиновый шар ударил по воде, текущей в конструкции, затем, когда она начала ритмично пыхтеть, как помнил и Кип, ялик рванул вперед. Весь он приподнялся, и Железный Кулак чуть не вывалился, когда его весло вырвалось из воды.

Затем ялик начал медленно набирать скорость и прыгать по гребням волн, прыжки становились длиннее и длиннее, и вскоре платформа вообще перестала касаться воды. Через некоторое время ошеломленный Железный Кулак присоединился к работе, и они полетели еще быстрее.

Море было таким прозрачным, что Кип видел, как трубка рассекает волны под ним. Гэвин присоединил к каждой трубке маленькие крылышки. Именно на них весь ялик и летел над водой. Ветер был невероятным, но Кип слышал восторженный клич Железного Кулака.

Через несколько часов, когда солнце наполовину спустилось над горизонтом, Гэвин решил вернуться к гребле, прежде чем они окажутся в зоне видимости Гарристона. Когда ялик снова опустился на волны, Железный Кулак отошел от своей трубки.

Его лицо по-прежнему было полно восторга и благоговения. Его физически трясло. Затем он отвесил Гэвину изысканный поклон.

– Мой Владыка Призма, – сказал он. – Вы сделали мир маленьким.

Гэвин кивнул в ответ на поклон.

– Маленьким – возможно. Безопасным – нет. Видишь вон там корвет?

Железный Кулак покачал головой. Их суденышко, больше не поднятое над волнами при помощи трубок, низко сидело в воде. Но когда Железный Кулак создал новое весло, корвет появился где-то в лиге от них. Он шел прямо на них. Железный Кулак выругался.

Гэвин беспечно усмехнулся:

– Ну что, Кип, Лив, вам приходилось сражаться с пиратами?

Глава 56

– Ты шутишь, – сказал Железный Кулак, запоздало и без энтузиазма добавив: – мой Владыка Призма.

– Поохотимся, – сказал Гэвин.

– Господин! – вскричал Железный Кулак. – Я не могу позволить вам подвергать себя такой опасности. Мы можем убежать от этого илитийского дерьма. Они не угрожают нам или нашей миссии.

– Ты знаешь, что это за лето, командир? – спросил Гэвин.

– Не уверен, что понял вопрос.

– Год передачи Рутгаром власти над Гарристоном, – сказала Лив так, словно слова были мерзкими на вкус.

– Знаешь, почему она так этому рада? – спросил Железного Кулака Гэвин.

– Я никогда не служил по эту сторону Лазурного моря, – ответил Железный Кулак.

– Я уверен, ты знаешь, что каждая страна, которая была на моей стороне в Войне Ложной Призмы, по очереди управляет Гарристоном.

– Два года или около того для каждой страны, чтобы никто не строил долговременных планов на Тирею. А мы можем обсудить это на более безопасном расстоянии? – Он глянул на пиратов. Они хорошо шли на полуденном ветру.

– Так предполагалось, – сказал Гэвин. – Вместо этого каждый губернатор считает это возможностью для личного обогащения. У парийцев была первая очередь, и они вывезли из Гарристона все, что не сгорело. И каждый губернатор следовал их примеру.

– В первый год своего управления, – заговорила Лив, – почти каждый губернатор пытался очистить Бурую реку от бандитов, чтобы вывозить урожай. Но большая часть урожая приходила слишком поздно на следующий год. Губернаторы не хотели терять людей в схватках с бандитами, чтобы просто набить карман очередного губернатора из какой-то другой сатрапии, так что отсиживались в Гарристоне. И лишь самые оптимистичные крестьяне вообще планировали что-то сажать на следующий год.

– Хотя постоянное разорение Гарристона и окрестностей – трагедия, она имеет мало отношения к этим пиратам, – сказал Гэвин. – Передача управления состоится после Середины Лета, через пару недель. Рутгарские купцы и ремесленники с женами и шлюхами грузят корабли, чтобы увезти все, что сумели награбить, домой. Или просто забирают то, что привезли. Но если губернатор продажен по самые потроха, то это не значит, что таков же кузнец, что подковывает его лошадь.

– Замечательно, – сказал Железный Кулак, – но разве длинная пушка не добивает на восемьдесят-девяносто шагов?

– Сейчас мы дальше, – сказал Гэвин. – Дело в том…

– Наконец-то, хвала Ороламу, – пробормотал Железный Кулак.