Черная радуга

Полянин решил драться сразу, но не хотел выдавать себя раньше времени, чтобы друзья ушли с чистой совестью. Нужно было продержать нежить на берегу, как можно дольше. Даже ценой собственной жизни. Сон оказался в руку. Вспомнив ночной поединок с оборотнем, полянин вздрогнул, но не поколебался. Изменив направление, Безымян выдохнул и бросился на волка. С голыми руками на зверя он еще не ходил. Оборотень и человек столкнулись в воздухе. Ухватив волка за морду, Безымян покатился по земле, отжимая острые, как бритвы, клыки от своей шеи. Волк перевернулся через голову и превратился в здорового, поросшего черным волосом человека. Удивляться внезапной перемене было некогда. Оборотень продолжал тянуть звериную пасть к лицу полянина, но противники катились дальше, и ему никак не удавалось сомкнуть зубы. Не рассчитав, Безымян сорвался с берега и упал в воду, увлекая за собой зверя. Столб брызг затмил последние лучи заходящего солнца, и пучина сомкнулась над головами дерущихся. Захват, державший Безымяна, ослаб. Он рванулся и, высвободившись, устремился к поверхности. Путь преградило плавающее бревно. Страшный удар затылком о корягу парализовал полянина, выбив из легких оставшийся воздух. Перед глазами побежали синие круги. Цепляясь за жизнь, Безымян рванулся изо всех сил и, вдохнув, поплыл к противоположному берегу. Отчаянно загребая, он с каждой секундой увеличивал расстояние между собой и барахтающимся около берега оборотнем. На середине полянин понял, что не доплывет. Левую руку схватила судорога, впившись в плоть тысячей острых иголочек. Безымян окунулся с головой и начал тонуть. Казалось, смерть неизбежна, но произошло чудо. В последний момент нога уперлась в подсунутое кем-то бревно, и человека вытолкнуло на поверхность. Растерявшись, Безымян окунулся еще раз, но вновь налетел на твердь и, взмыв над водой, поплыл. Умирать было рано. Человек греб в кромешной тьме. Легкие толчки разворачивали его в нужную сторону и не давали сбиться с пути. Безымян потерял счет времени и не поверил, когда, обдирая колени, врезался в дно. Борьба с рекой отняла последние силы. Отплевывая мутную воду, он уцепился за кусты и выполз на берег. Грудь ходила, как кузнечные меха. Холодный воздух обжигал легкие, и вырывался обратно вместе с сухим, лающим кашлем. Превозмогая усталость, Безымян поднялся на ноги. Это явилось последней каплей.

— Кажись, живой, — прохрипел человек и повалился без чувств.

* * *

Безымян лежал на спине и разглядывал паука — крестовика, лениво плетущего среди ветвей лещины ловчую сеть — паутину. Сколько он пролежал в беспамятстве, оставалось загадкой. Может день, а может, и месяц. Полянину было плохо. Почему-то ему казалось, что именно так чувствуют себя при смерти.

— Отойди, мохнатый. — Прошептал человек. — Будет душа отлетать, как бы за твою паутинку не зацепилась.

Паук не слушал, продолжая свое черное паучье дело. Перебирая тоненькими ножками, он медленно съехал на мгновенно затвердевшей нити и упал на лицо Безымяна. Человек стряхнул букашку и сел, брезгливо морщась от неприятного прикосновения.

— Точно, живой. — Прохрипел мытарь, ощупывая руками сырую одежду.

От этого движения зашлись легкие, и полянин начал кашлять. Справившись с приступом, он переморгал выступившие слезы и посмотрел на пустынный берег. Нечисть исчезла. Не считая крестовика, он был единственным живым существом посреди уснувшего колдовским сном векового леса. Полянин стоял и размышлял о том, когда это он успел побрататься с речным владыкой. Ежели б не бревнышко, заботливо подсунутое кем-то под ногу, рыбы получили бы прекрасный ужин. Хотя в этом болоте, наверное, и рыб-то не осталось. Рыба, она чистую водицу любит, а тут разве что головастики жить могут. Безымян смерил речку. Как он выбрался на берег? Даже плавать толком не может, а справился.

Полянин разгладил волосы и посмотрел в сторону равнины, словно мог пробить взглядом толстые стволы вековых сосен. Интересно, спаслись ли друзья? Нужно было как можно скорее попасть к меловой горе. Снова лезть в воду не хотелось. Безымян подумал и решил, что плыть не стоит. Благоразумнее найти брод, а там, глядишь, и с шаманом выпадет шанс поквитаться. Полянин вздохнул и двинулся вдоль берега, но заросли оттеснили его в чащу. Человек запоминал направление, но не прошло и часа, как он заблудился. В расстроенных чувствах полянин продолжал идти вперед. В голове крутились предостережения стрелка. Был бы он хозяином, срубил лес к такой-то матери. Каждый раз путники ему б в ноги кланялись.

— Все-таки хорошо, что вещей с собой не ношу, утопил бы как пить дать. — Подбодрил себя Безымян. — Еще б жалеть начал, кручинится. Живешь бедно — забот меньше.