Черная радуга

Петух встрепенулся и, вспорхнув на плетень, закричал, объявляя начало нового дня. Посчитав, что дело сделано, первенец перебрался на насест и закрыл глаза, чтобы досмотреть свои безмятежные птичьи сны. Гордый крик разбудил сотни других обитателей курятников, и они заголосили, чтобы разбудить хозяев и отработать еду и кров. Безымян проснулся с первым петухом и, поднявшись с постели, распахнул ставни. Утро выдалось хмурым и неприветливым. За ночь земля раскисла, превратив дороги в хлябь и лужи. Потеплело. Густая пелена тумана скрыла город, проглотив очертания стен княжеского терема. Дождь висел в воздухе и, поправ все законы природы, никак не хотел падать на землю. На улице было мерзко. В такую погоду нерадивый хозяин пса из дому не выгонит. Безымян поежился. Зима никак не хотела вступать в свои права. Видно, это были проделки жар-птицы, а может, капризы богов, которые по недосмотру забыли послать на землю морозы и непогодь. Оставив окно открытым, чтобы впустить в опочивальню утреннюю свежесть, полянин обошел вокруг постели в поисках одежды, но она исчезла. Безымян сел на лавку и потянулся. Хрустнули кости. Давно он не чувствовал себя таким бодрым и отдохнувшим. Богатырская сила играла в жилах и просилась наружу. Полянин еще не решил, как ему лучше пройти через заколдованный лес. Волнения не было, как и не было страха перед ожидавшей впереди неизвестностью.

— Бой состоится в любую погоду. — Изрёк Безымян и с разгону прыгнул на полати.

Не выдержав удара, подломилась тяжелая дубовая ножка. Ложе накренилось. Не удержавшись, Безымян пополз вниз и оказался на полу, погребенный под грудой подушек и покрывал.

— Развлекаешься? — Спросил вошедший в опочивальню дружинник.

Перекрывая его слова, из коридора послышалась ругань и глухие удары.

— Что там происходит? — Спросил полянин, поднимаясь на ноги и собирая с пола раскиданное белье.

— Наша доблестная стража проспала все на свете. Вот воевода и лютует.

Безымян улыбнулся, но не стал выдавать секрет бабки Прасковьи.

— Князь спрашивает: пойдешь ли ты сегодня или будешь ждать, пока разъяснится?

— Сегодня. А то я вам тут все переломаю.

— Тогда одевайся.

Гриднь бросил рядом с гостем аккуратно сложенную стопку свежей одежды.

— Подарок князя. Семь потов сошло, пока доискались нужной ширины. Один из дружинников свое платье отдал.

— Спасибо. — Хмыкнул Безымян, облачаясь в дорогую рубаху и хорошо выделанные кожаные штаны.

— Сапоги примерь. — Посоветовал посыльный. — Лютослав велел еще с вечера подготовить. Боится, чтоб тебя в твоем тряпье за оборванца ни приняли.

— В самый раз. — Довольно произнес полянин, привыкая к обуви, которую не носил никогда в жизни.

Он придирчиво оглядел подаренный тулуп и качнул головой.

— Это не возьму. Волчовка привычней.

— Хозяин — барин. — Бросил гриднь и вынес Безымяну потрепанную в дороге куртку.

— Отзавтракаешь?

Безымян махнул рукой, давая понять, что не хочет терять времени.

— Тогда пошли. Лютослав ждет тебя у Северных ворот. Примета такая: как в город вошел, так тебе из него и выходить, чтобы, значит, не в последний раз.

Гриднь повел полянина по уже знакомым переходам. На поверку княжеский терем оказался не так уж велик. Выйдя за порог, дружинник остановился.

— Нехорошее затишье, — посмотрев на хмурое небо, прошептал он и вздрогнул. — Такое бывает только перед бурей.

— Все равно пойду. — Тронув обереги, решил полянин. — Может, крюк дадим. Выборг посмотреть хочется, а вчера недосуг было.

— Не могу. Приказано спешить. — Отказал гриднь и повел Безымяна уже хоженым путем.

Улицы города подавали робкие признаки жизни. Начинался трудовой день. Шумели торговки. В домах отворялись ставни, выметался сор. Полянин вздохнул, соскучившись по мирной жизни, но быстро прогнал блажь, вспомнив о том, сколько еще на белом свете осталось несправедливости.

— Вернешься из Киева, поступай к нам в дружину. — Предложил провожатый.

— Посмотрим. — Отмахнулся полянин, любуясь чистотой города.

— Ах да, забыл. Тебе же княженье пророчат. Жаль, из тебя бы хороший дружинник получился. Хватка есть, голова на месте. Чтобы княжить — особого ума не надо. С этим каждый справится. — Добавил гриднь. — Только, чур, это между нами.

— Могила. — Пообещал полянин и замолчал, когда в конце улицы завиднелась сторожевая башня, прикрывающая Северные ворота.

Около моста собралась группа всадников. В середине на огромном белом жеребце восседал выборгский князь. Безымян коротко поклонился, приветствуя властителя. Лютослав кивнул.

— Готов?

— Вроде того.

Князь свесился с седла и передал перетянутую тесьмой кожаную грамоту. Безымян закрепил свиток на поясе.

— Коня возьмешь? — Спросил Лютослав. — Можешь выбрать любого.

Державная рука обвела свиту, но полянин отказался.

— Пешком привычнее.

— Тогда бывай, богатырь. — Попрощался князь и махнул, приказывая опускать настил.

— Спасибо за одежду! — Крикнул мытарь и ступил на бревна. — Только ты ошибся. Я не богатырь.

— Подожди. — Раздалось позади угрожающее шипение, совсем не похожее на человеческую речь. — Я тебя малость провожу.