Черная радуга (ЛП)

Он повернулся к оставшимся студентам в группе. – Пусть это будет уроком для остальных. Вы имеете все шансы, чтобы стать адвокатами. Если кто-то говорит вам «нет», то вы находите лазейку и ухватываетесь за нее. Даже самая маленькая формальность может изменить результат дела. Хотя, я надеюсь, что вы не станете гуглить ваши аргументы за десять секунд до того, как будете вызваны.

Как он узнал?

– Вы хотели сослаться на дело Зукермена 1957 года. Интернет не всегда надежный источник, – добавил он.

Дерьмо.

Он не потрудился вдаваться в дальнейшие подробности, прежде чем перейти к делу Зукермана, которое изначально имел в виду. Я не знала, но он был адвокатом Зукермена. Мужчина был обвинен в поджоге и грабеже, но Леви был в состоянии полностью порвать на клочья каждого из свидетелей обвинения, и получил судебное предписание за лжесвидетельство.

Это было… впечатляюще.

Когда он включил нам видео, то выдвинул на первый план всё, что обвинение сделало неправильно, и я оказалась сбита с толку от него. Мужчина на экране и мужчина, с которым я была в постели, абсолютно два разных человека. Леви был монстром в зале суда, нисколько не заботясь о том, как свидетели чувствовали себя, когда он критиковал каждую часть достоверности их показаний до такого предела, что одна женщина даже выглядела так, словно близка к нервному срыву. Мужчину, который целовал меня вдоль позвоночника и сделал мне завтрак в постель, вообще не было видно на видео. Казалось, что существует две стороны Леви Блэка, и я, несмотря на все это, хотела знать их обе.

Слишком быстро занятие закончилось, и как только люди ушли, я обнаружила, что неспособна двигаться. Было так много всего, что я хотела сказать ему.

Я встала, глубоко вздохнув и надеясь найти в себе храбрость, чтобы поговорить с ним, как вдруг он прошел прямо мимо меня, словно меня тут вообще нет.

– Леви…

– Профессор Блэк, и занятие закончилось. Если вы хотите поговорить со мной в любое время после занятий, вам следует позвонить в офис и договориться о встрече. Хорошего дня, мисс Каннинг, – ответил он, уже выходя из аудитории.

– Придурок, – пробормотала я шепотом.

А чего я ожидала? Мы, как предполагается, должны просто не воспринимать все всерьез и притвориться, словно ничего не произошло? И что все в порядке?

Схватив свои вещи, я тоже вышла, и прежде чем смогла остановить себя, то уже искала его в переполненном коридоре.

– Кого ищешь?

Подскочив, я повернулась и увидела свою младшую сестру, уставившуюся на меня.

Селена и я, на мой взгляд, совсем не похожи. Да, мы обе имели темный цвет кожи, карие глаза и волосы ниже плеч, но наши черты лица не имели никакого сходства или общих черт. Вдобавок ко всему, у нее был такой период в жизни, когда весь ее образ включал лишь черный макияж и темную одежду.

– Никого, – ответила, смотря на нее. – Я думала, ты собиралась позвонить мне, чтобы сообщить, когда прилетает твой рейс? – добавила я в попытке сменить тему.

– Боже, и тебе привет! Ты ведешь себя не так, как если бы ты не видела меня несколько месяцев или что-то в этом духе, – надулась она.

Она малышка, и даже в шестнадцать лет осталась такой же. Я не имею в виду, что хотела бы, чтобы она поскорее выросла.

– Селена, мы разговаривали почти каждый день…

– За исключением прошлой недели. Так, кто он?

– Что? Никто. Нет никого, – повторила я, ища ключи, когда мы шли по улице.

Еще только сентябрь, но воздух уже холодный. В это время года на родине, в Мэриленде, большинство людей все еще ходят в шортах. Я старалась не думать слишком много о моей прошлой жизни там, поскольку правда заключалась в том, что я ужасно скучаю по ней. Я считала его домом больше, чем Бостон когда-либо был.

– Если ты планируешь стать адвокатом, то тебе следует научиться лгать гораздо лучше, чем сейчас, чтобы скрывать улики, – она усмехнулась и вытащила боксеры из своей сумки.

– Селена! – зашипела я, пытаясь засунуть их обратно. – Что, черт возьми, с тобой происходит? Когда ты съездила домой?

– Поскольку кое-кто не отвечал на звонки, мне пришлось взять такси до дома, а потом еще одно, чтобы приехать сюда, – сказала она, закатив глаза.

Мы направились к моей старой разбитой «Хонде», и она подошла к пассажирской стороне, терпеливо ожидая, пока я разблокирую двери.

– Я была на занятие.

– Я так и предполагала, но мне стало интересно, почему осталось так много не распакованных коробок. Доказательство было на полу в ванной. Так, ты собираешься сказать мне, кто он? Он здесь учится? Он сексуален? Если он использовал наш душ, то должен быть сексуален.

– Селена, не волнуйся об этом, это ничего не значило, и все кончено.

– Так, значит, я могу забрать себе это? – спросила она, болтая часы Леви на указательном пальце.

– Нет, – сказала и вырвала их у нее из рук.

– Как же ты вернешь их ему?

– Я отправлю их по почте.

– Ты знаешь его адрес!

– Селена, клянусь, если ты не прекратишь, то я отправлю тебя домой.

– Ох, я так боюсь!